Мужчина начинает смеяться, и я расслабляюсь, меньше всего хочу, чтобы между нами были недопонимания.

Воздух сгущается, когда руки Далера скользят по моим обнаженным ягодицам, но мы пока еще им дышим.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю, потому что мне нравится слышать, как он желает именно меня.

– Оказаться внутри тебя, – сжимает, разводя в сторону половинки попы, и я чувствую, как его трясет. – Я реально подыхал вдали от тебя, – говорит надломлено, и меня прошибает стрелой боли.

«Он тоже был в состоянии, таком же как я – беспомощном».

– Все хорошо, – целую его в губы сама. – Теперь я рядом, да?

Кивает и спускается к моей шее рваными поцелуями, кусает нежную кожу.

«Так надо брать все в свои руки. В прямом смысле этого слова!».

Подталкиваю его в грудь, намекая, чтобы лег.

Поддается и уже через секунду, я сижу на его животе.

– Можно я сама? – спрашиваю, целуя медленно в губы, а после обхватываю его подбородок ртом и кусаю, ведя зубами по щетине.

Дальше шея и ключицы.

Слышу шумный вдох, видимо понял мои намерения.

Любуюсь его шикарным телом и замечаю новые шрамы, что едва зажили, но остаются красными и воспаленными. А еще много ссадин и порезов. Проглатываю слезы, сейчас не время, но все равно тянусь губами и целую, первый – на левой груди, прям на скорпионе, второй – под ней. Поднимаюсь вверх и целую третий на правом плече, а после почти на линии боксеров справа четвертый.

«Как же ты выжил мой милый?».

Далер приподнимает бедра, когда я цепляюсь за резинку трусов и тяну их вниз.

На меня смотрит одноглазое «чудище», с которым я в теории явно знаю, что делать, а на практике лишь слегка касаюсь языком и слежу за реакцией мужчины. Далер в этот момент мелко вздрагивает.

«Надеюсь хороший знак».

Вновь прикасаюсь и вожу кончиком по каждой неровности возбужденной плоти, что встречается на пути, до самого конца.

«Ладно, вроде правильно?»