Спрашиваю зачем-то после тяжелой продолжительной паузы и улыбаюсь. Хотя сейчас моя улыбка наверняка напоминает оскал раненного животного.

– Пока не знаем. Срок еще маленький.

Судорожно сглотнув, отвечает Никита и сосредоточенно ищет на моем лице признаки подступающего припадка. Не находит. Закладывает большие пальцы за ремень идеальных со стрелками брюк и выдавливает бесполезное.

– Извини.

– Да ладно, Лебедев. Нормально все.

Снова ухмыляюсь. Покачиваюсь с пяток на носок и удерживаюсь от того, чтобы не похлопать его по плечу. Это будет явный перебор.

– Правда?

Рентгеновский взгляд. Высоко изогнутая бровь. Сомнение.

– Правда, расслабься. Рада за вас.

Откровенная ложь застревает в горле колким стеклом. Режет язык до крови. Медленно убивает. И я хочу сбежать подальше от разбирающего меня на запчасти человека до того, как слезы прорвут плотину и покатятся крупными бусинами по щекам.

Никита останавливает.

– Ты домой? Давай отвезу.

– Не надо. Сама как-нибудь.

Отчаянно мотаю головой и торопливо срываюсь с места. Несусь так, что ветер шумит в ушах, и в глубине души надеюсь, что Лебедев меня догонит, обнимет, успокоит. Скажет, что это все – нелепая шутка.

Не догоняет.

Конечно, он вернется к бывшей. Даша – перспективная девочка из хорошей семьи. Их отцы дружат. Я же короткий эпизод в его жизни. Глупый спор, который он выиграл и который теперь можно забыть.

В подъезжающий автобус запихиваюсь с трудом. Он переполнен людьми – кто-то едет на обед, кто-то возвращается с учебы. Тесно, душно, жарко.

Проталкиваюсь к единственному свободному пятачку и прислоняюсь лбом к стеклу. Оно не приносит долгожданного холода. Тошнота подкатывает волнами. Проносящиеся мимо дома размываются.

– Девушка, вам плохо?

– Водитель, останови!