— Пожалуйста, остановись. Ты потом пожалеешь об этом.
— Поверь мне, я ни капли не пожалею об этом. На самом деле, я буду наслаждаться этим вечно.
Он поднимает глаза и впервые встречает мой взгляд, и я не могу удержаться от того, чтобы не плюнуть ему в лицо. Я выжила, и я также не принимаю никакого дерьма. Моя голова ударяется о шкаф, когда он бьет меня по лицу, и я чувствую вкус крови на губах.
— Теперь я действительно заставлю тебя заплатить, — говорит он, делая шаг назад, чтобы расстегнуть свои джинсы.
Я вижу в этом свою возможность и медленно начинаю поднимать колено вверх, надеясь, что у меня получится хороший удар.
Мы оба останавливаемся и подпрыгиваем при звуке голоса Амоса.
— Эй, эй, отойди от нее сейчас же! — кричит он, вбегая в комнату, двигаясь так быстро, как только может, со своим баллоном за спиной.
Ронни вытирает слюну со своего лица.
— Что ты собираешься делать, старик?
Амос поднимает руку.
— Я буду защищать эту женщину, пока ты не убьешь меня. Ты слышишь меня? — Он поднял телефон вверх. — Я также нажал тревожную кнопку на своем телефоне, и полиция будет здесь с минуты на минуту.
Ронни отходит от меня и пинает кислородный баллон Амоса. Я хватаю свечу, за которой тянулась, и обрушиваю ее ему на голову, в то же время он бьет Амоса по лицу. Ронни падает. Это то, что некоторые могут назвать моим глупым моментом, но я не согласна. Вместо того чтобы убедиться, что Ронни упал, я бросаюсь к Амосу, у которого из носа льется кровь.
Хлопок входной двери привлекает мое внимание, и я бросаюсь вниз по лестнице, чтобы поймать Ронни, но его дорогая спортивная машина уже летит по улице.
С разочарованием я вбегаю обратно в лофт, усаживаю Амоса на диван и прижимаю полотенце к его носу.
— Что, блять, здесь произошло? — кричит Кайл несколько минут спустя, появляясь в дверях. — Амос позвонил с неотложным делом.
— Ронни решил навестить меня, — говорю я, сдерживая слезы.
— Блять! — рычит Кайл. — Этот тупой наркоман!
— Мы можем не говорить об этом Гейджу? — спрашиваю я Амоса, вставая.
Его остекленевшие глаза встречаются с моими.
— В последний раз, когда мы заключили такой договор, вы двое не разговаривали друг с другом почти десять лет.