Я замычала, не зная, смеяться или плакать. Некоторые могут быть такими противными. Я представила, как одинокий подросток храбро делает первый шаг из своих ворот в окружающий мир, где не был с самого детства, и получает такой прием. Каждая клеточка моего тела рвалась защитить его, но я не могла. Это уже случилось. Я даже тогда не знала его – и то, что меня там не было, отозвалось во мне волной вины и грусти. Это не было рационально. Это была любовь.

Я: Я прочту твой манифест, Арчер Хейл. Каждое слово. Готова спорить, он будет отличным.

Арчер: ЛОЛ. Хотя в моем случае должно быть ЛОС[2].

Я: Шутишь? ☺

Арчер: Да. А что у тебя в листе смеха?

Я: Смотреть, как возятся щенки с толстыми пузами, слушать, как смеются другие (смех заразен), как кто-то смешно падает. А у тебя?

Арчер: Мистер Бивенс в его кривой шляпе, собачье выражение лица, когда она проезжает мимо, высунув голову из окна машины, люди, которые фыркают от смеха.

Я: Я уже смеюсь (и фыркаю) и захожу в ресторан. ☺. Напишу утром. ЯТЛ

Арчер: Ладно. Спокойной ночи. ЯТЛ тоже.