И я ревновала.

Я была в ужасе.

Макс превратил меня в беспорядок эмоций, как хороших, так и плохих. Я не знала, что делать. Не знала, как помочь ему. И вот она я, учусь на факультете, чтобы стать консультантом по зависимости, и ничего не могу сделать для мужчины, в которого влюблена.

Каждый раз, когда я пыталась поднять вопрос о его приеме наркотиков, он заявлял, что это не проблема, что я должна перестать беспокоиться о нем. Он не видел себя моими глазами, печального, отчаянного мужчину, который понятия не имел о том, как он разрушает себя. Он думал, что держит все под контролем. Думал, что у него все под контролем. Он думал, раз может скрывать самое худшее от меня, значит я никогда не узнаю.

Он так сильно ошибался.

Я видела разницу между Максом, который был под кайфом как бумажный змей, и Максом, который был в тисках зависимости, и обе эти стороны проявлялись чаще и жестче, чем Макс, который существовал посередине.

Эти две крайности быстро стали его единственным образом жизни. Макс, существовавший между ними, быстро ускользал. Я знала, он сражался, ему было больно, он страстно этого желал. И даже если он не принимал передо мной не после того, как мы ездили повидаться с его братом, я знала, он все еще проводит большую часть времени под кайфом.

Я хотела надавить на него, потребовать правду, но я боялась. Я знала, если это сделаю, он заблокирует меня, и тогда у меня уже не будет шанса помочь ему. Так что я оставалась тихой, ненавидя, что принимаю это, но безумно стремясь к нему в одно и то же время. Я позволяла ему использовать наши тела, чтобы мы забывали о правде.

Но меня начало утомлять мое умышленное игнорирование. Меня раздражали уровни моего собственного отрицания. Я устала от слепоты, пока Макс разрывал нас обоих на части.

Я хотела пойти в клуб с Максом.

Я решила, что быть с ним намного лучше, чем быть одержимой из-за всего. Все, о чем я могла думать в те темные часы, пока снова не увижу его, это что настанет момент, когда он вообще не вернется домой. Я боялась, что в конечном итоге лимит будет перешагнут, и он упадет через край.

Макс раздраженно вздохнул и опустил свое тело, прижавшись лбом к моей ключице.

— Почему для тебя это так важно? — спросил он раздраженно. — Ты была там, и я могу точно сказать, что это не твоя обстановка.

Я оттолкнулась от него и перекатилась на бок. Сложила руки под щекой и рассматривала его.

— Потому что я хочу быть с тобой. Я ненавижу ждать, когда ты вернешься домой, гадая, что ты делаешь, — объяснила я.

Макс положил руку под голову и посмотрел на меня, между его бровями появились складки.