— Что такое, принцесса?

— Я хотела поговорить.

— Хорошо, говори, — на меня даже почти не взглянули, исправляя последствия моей готовки.

— А можешь ненадолго отвлечься? — заерзала на стуле я.

Ну вот, не хочу говорить его затылку!

— Если я отвлекусь, все сгорит, — с улыбкой вздохнул Зеллер, но, отключив плиту, подошел и присел на корточки. — Что случилось, принцесса?

Улыбка, с которой он на меня смотрел, заставляла сердце сходить с ума от переполнявшей меня нежности и любви к этому мужчине.

— Я хотела сказать… — я запнулась, вспоминая, как он отзывается о детях.

Сомнения, придется ли ему по душе новость, закрались сразу, когда я увидела эти несчастные две полоски. А теперь, когда я точно уверена, что это так…

— Ну, что такое? — спросил Зеллер, кладя руки мне на колени. — Ты разбила машину? Уволилась с работы, что будет жестоко с твоей стороны? Разбила мою любимую кружку или спалила все мои рубашки? — нежно улыбнулся мой дракон.

Я замотала головой, вспоминая и знакомство с кофе, и пострадавшую рубашку и прочие проблемы, что я приношу этому мужчине. Боже, и как он меня терпит?

— Ну что тогда, хомяк?

Ну вот, с принцессы разжаловали в хомяки, кто-то терял терпение. От чего я затряслась еще больше.

— Ну? Ты чего дрожишь, — мои трясущиеся руки аккуратно накрыла сильная рука, и это придало мне сил. — Что случилось, Ир?

— Я беременна, — выпалила на одном дыхании и замерла, ожидая ответа.

Костя некоторое время смотрел на меня, словно переваривая услышанное.

— Ты уверена? — наконец, спросил он, хмурясь.

Сердце у меня ушло в пятки. Так и знала, он не хочет ребенка.

— Да, — голос у меня дрогнул, и я почувствовала, как слезы защипали глаза от подступившей обиды.

— Ну, ты чего? Ира, — меня тут же сгребли в охапку и засмеялись.