Костюм относился к той же серии, что и у Варданяна, для уличных промоутеров. В квадратном плюше было явно неудобно. Зайкин выглядел в нем, как в собственном естестве, – неуклюже, несуразно и глупо. Длинные ноги обтягивали белые колготки, поверх которых до колен свисали широкие шорты. Ботинки он выбрал почти такие же, какие носил повседневно, только коричневого цвета. А на туловище натянул большую квадратную губку с неунывающей рожицей и круглым отверстием во лбу для лица. Из этого отверстия в микрофон вылетали громкие слова:

– Хей, народ, всем спасибо, что пришли!

Толпа разразилась восхищенными возгласами, завываниями типа «яхууу» и громкими аплодисментами. Отдельные мужские и женские голоса по очереди, невпопад и синхронно выкрикивали «Давай, зажигай!», «Ура!» и «Мы тебя любим». Хозяин оглядывал бушующую толпу веселым взглядом, ожидающим и самодовольным. Дождавшись спокойствия, он продолжил.

– Сразу прошу прощения, со всеми вряд ли успею лично пообщаться.

Раздались разочарованные «оу» и «гмм». Карина смотрела на гостей с саркастической усмешкой. Они вели себя как преданные поклонники популярного певца на встрече фанклуба. Лица в толпе она узнавала через раз. В основном однокурсников. Некоторых видела просто в университете – ребята с других курсов и соседних факультетов. Были и совсем неизвестные. Многие еще заходили в зал, поднимались с первого этажа или входили с улицы. Становилось кучнее.

– Зайка, ну к нам-то придешь? – раздался тонкий голосок с края толпы, где образовался небольшой сгусток девушек в нарядах героинь «Клуба Винкс».

Все как на подбор носили открытые топики и до неприличия укороченные мини. Из-за спин торчали полупрозрачные крылышки из проволоки и тюля. Ноги были обтянуты полосатыми гетрами. Карина закатила глаза и демонстративно от них отвернулась.

– К вам обязательно! – толстый плюшевый палец указал в ту сторону, и губка чуть качнулась вперед.

– Мы будем ждать, – зазывающий тон звучал кокетливо.

– И к нам, Зай! – послышалось с другого бока.

Там облепили кресло полуголые эльфийки, обтянутые тряпьем и кожей, как дикарки. За плечами каждой прятался игрушечный лук. На белоснежных париках сидели венки, витиеватые, искусно сплетенные, ненатуральные, но гармоничные. Летящие ткани ниспадали с плеч прямо на пол. Мультфильм по ним определить Карина не смогла. Их образы показались куда приятнее глазу, оттого взбесили вдвойне.

Желтая губка повернулась на сто восемьдесят градусов вместе с вытянутой, как стрела крана, рукой и остановилась на девушках.

– Разумеется!