– Верно. Я уже тебе сказала. Только не саму Мередит, а мемориальный камень. – В трубке раздался шелест бумаги. – Так, одну минуточку. Ага, нашла. Мемориальный камень был установлен в тысяча восемьсот девяностом году Розой Приоло в память о кузине Мередит Приоло, пропавшей без вести, а скорее всего, погибшей во время землетрясения тысяча восемьсот восемьдесят шестого года. К записи прилагался некролог, возможно, для церковного бюллетеня. В нем говорилось, что Мередит была дальней родственницей, удочеренной отцом Розы, – ее мать к тому времени уже умерла. Родители Мередит погибли в кораблекрушении, она воспитывалась как родная сестра.

– Ух, ты! – Я откинулась на спинку кресла. – Там случайно не сказано, что может быть написано или изображено на этом мемориальном камне?

– Нет.

Я попыталась скрыть разочарование:

– Черт, потому что, зная мою семейку, я бы предложила, что там тоже какая-нибудь головоломка.

– Ты не дала мне закончить, Мелани. Я сказала, что там нет никаких упоминаний о том, что изображено на камне. Но ты перебила меня, прежде чем я успела тебе сказать, что сам камень до сих пор существует, и, чтобы прочесть, что там на нем написано, мне было достаточно перейти улицу.

Поставив локти на стол, я подалась вперед.

– И что же?

В трубке вновь раздался шелест бумаг.

– Вот. Там написано: «Мередит Приоло, родилась в тысяча восемьсот семидесятом году, умерла в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году». Никаких других слов больше нет, зато есть картинка – медальон в форме сердца, точно такой, какой тебе дал отец. Правда… – Я представила, как она, щурясь, пытается прочесть свои заметки.

– Что такое? – подсказала я.

– Правда, на нем выгравирована буква «Р».

Ее слова дошли до меня не сразу.

– «Р»? Ты уверена?

– Абсолютно. Это ясно как божий день.

Я задумчиво закусила губу, глядя, как на моем телефоне замигали два огонька. Кто-то еще пытался дозвониться до меня.

– Мы могли бы встретиться сегодня вечером где-нибудь и все это обсудить? Мне тут нужно срочно кое-кому ответить. И я до конца моей жизни больше не заговорю с Джеком.

– Опять?

– У меня сегодня довольно плотный график, – продолжила я, пропустив мимо ушей ее вопрос, – но я думаю, что к пяти освобожусь. Мы могли бы перебрать все вероятные объяснения.

– Мелани, извини, но я не смогу. У меня свидание.