1

ВАЛЕНТИНА

Всё шло слишком хорошо, чтобы это оказалось правдой.

Адриан был слишком хорош, чтобы оказаться правдой.

Разве жизнь не преподавала мне этот урок вновь и вновь, нанося удар за ударом? Чем счастливее ты становишься, тем больнее потом это терять. И хотя я всё ещё жива, меня переполняет боль из-за единственного оставшегося мне выбора.

Но боль – мой старый друг. С ней я смогу справиться.

Вот только не знаю, смогу ли я справиться с тем, что потеряю его.

В действительности это не так уж важно, поскольку мне сейчас стоит думать о том, как выбраться отсюда прежде, чем вернётся Адриан и поймёт всю правду по моему лицу. Он читает меня как книгу, и скрыть от него что-то настолько важное не представляется мне возможным. И я не смогу избежать наказания, даже если это убьёт его тоже.

Босиком несусь в нашу спальню по голому полу. В нашей спальне всё так же, только ощущения теперь иные, словно жизнь замерла в ожидании моего ухода.

Остановившись на мгновение, чтобы отдышаться, скольжу пальцами по всё ещё плоскому животу. И меня накрывает осознание. Этой же рукой я подала отцу тот пистолет. Пистолет, из которого была убита мать Адриана. Понимание этого заставляет меня отдёрнуть пальцы, вернув их в прежнее положение.

Я должна бежать.

У меня уходит несколько мгновений, чтобы взять немного одежды, некоторые украшения, которые я смогла бы продать, и мой телефон. Больше ничего. Стараюсь брать только то, что он мне давал. На моей совести уже хватает грехов. Не хочется давать ему ещё один повод для ненависти.

Хватаю пальто, ибо не знаю, сколько пробуду на улице, когда уйду, и обуваюсь в практичные балетки. Адриан не отреагировал бы иначе, чем хмурым видом, увидев, как я надеваю их. Не то чтобы он был озабочен выбором моей обуви. Просто ему нравится наблюдать, как я одеваюсь, как он одевает меня.

На этот раз бесшумно возвращаюсь на цыпочках в коридор, чтобы добраться до фойе. Спущусь по лестнице, и никто даже не заметит моего отсутствия, пока не станет слишком поздно. После нападения Кай и остальные были дезориентированы, и сейчас они не будут сильно ко мне присматриваться, когда совет дышит Адриану в спину.

Они не ждут, что я уйду.