— Не отпущу, — вдруг говорит он, после молчания, и когда я почти сплю.

Это странно, но и это я уже отмечаю заторможено, сквозь дрёму.

— Я тоже, — шепчу ему в ответ, вдруг остро ощутив потребность ответить ему, — никогда.

***

Меня будет жар, разрастающийся в низу живота.

Я выгибаюсь, от сладких импульсов, расходящихся током по крови. С губ срывается стон вперемешку с хрипом. Я разлепляю глаза, ещё не готовая принять явь, но уже чётко осознающая, что то, что происходит, не сон.

В комнате темно, и не понятно, толи ночь ещё, толи ранее утро. Ничего не видно, только ощущения, и звуки. Горячие, влажные скольжения в промежности, жёсткий хват на бёдрах, сбитое хриплое дыхание, стон, и пошлое чмоканье.

— Кирилл, — зову я, нащупываю руками его склонённую между моих ног голову.

— С добрым утром, зеленоглазая, — отрывается он от меня.

Глаза немного привыкают к темноте, и я вижу неясный, но большой силуэт Кира.

— Уже утро, — вырывается у меня.

— Уже утро, и я голоден, — и Кирилл возвращается к прерванному занятию. Проходится языком по напряженному клитору, от чего меня непроизвольно выгибает, и я чувствую жар, растекающийся между ног. Потом скользит ниже, немного снижая градус, но тут же одна его ладонь смещается ниже, и в меня входит сразу два пальца.

Тело потряхивает в преддверии разрядки. Я впиваюсь руками в подушку, становлюсь, чуть ли не в мостик, раскрываясь ещё шире, для желанных проникновений, и хрипло стону.

Кирилл наращивает темп, двигаясь всё быстрее, резче. Язык вырисовывает влажные линии на моей трепещущей плоти, а лоно сжимается вокруг длинных пальцев. Всё тело замирает перед оргазмом, который обрушивается как лавина. Пульсации бегут по телу, и на несколько мгновений я выпадаю из реальности, паря от блаженства.

Кирилл пережидает мою разрядку, продлевая её, нежными дуновениями и касаниями к чувствительному клитору. Потом поднимается выше, трётся щетиной о кожу живота, разгоняя рой мурашек по коже, потом прикусывает кожу, между грудей, тут же сцеловывает боль.

Я вплетаю пальцы в его волосы, нежно и благодарно поглаживаю кожу, когда он останавливается чтобы всосать в рот каждый сосок по очереди. Жадно облизывая и прикусывая, снова зарождая в моём разнеженном теле огонь желания. Я чувствую, как в промежность упирается его горячий член, и даже виляю бёдрами, но он придерживает меня, и без слов, поднимается выше, целует губы. На нежность его уже не хватает. Поцелуй жёсткий и подчиняющий, да и прикосновения становятся твёрдыми, руководящими.

Кирилл отстраняется, и резко разворачивает меня на живот, ложиться сверху, почти прижимая собой полностью, пальцы больно сжимают мои волосы у корней и тянут, вынуждая выгнуть шею. Он тут же вгрызается полупоцелуем, полуукусом в изгиб, раня нежную кожу, ошпаривая горячим дыхание, и хрипом.