Мне повезло, родной замызганный грязный подъезд встретил меня тишиной, а не бабулькиными сплетнями. Сто раз крашенная-перекрашенная во все оттенки зеленого лавочка была пуста. Кое-как открыв слишком тяжелую для моего хрупкого сорокачетырехкилограммового тельца железную коричневую дверь, я вошла в подъезд. Никем не замеченная, надо сказать. На четвертом этаже располагалась наша с маменькой однушка, ключи от которой, кстати, были и у Спайка, и старая сварливая соседка тетя Даша, почему-то очень любившая меня. Еще две квартиры пустовали, так как их хозяева пока еще были на даче. Лето, что поделать. Август — прекрасный месяц, люблю его, хотя бы за тридцатое число.

Собственно, войдя в дом родной, насквозь пропахший затхлостью и старыми вещами, что маменька таскала с помойки в периоды помешательства, я прошествовала к своей тумбочке. Там у меня лежали мои сокровища. Кисти, краски, прозрачный лак, стираемый маркер и контур. Словом, набор юного хэндмейдера. Или как там они называются правильно? Не суть.

Пришлось убить на костюмчик аж три с половиной часа, но когда я закончила… О, Влада, да ты просто великий художник-карикатурист! Я изобразила под грудью костюма нашего блондинчика в полуобнаженном виде, море черного рома и виски, и огромную кучу надувных баб, на острове из которых он и располагался, пытаясь поймать в «море» своего друга, Стаса. Покрыла все это лаком и подписала розовой краской «С Днем Рождения, извращенец!». Надпись покрыла разноцветными блестками. А после — лаком. Ну а сам костюм из белого стал небесно-голубым, хе.

Кого-то, конечно, такой подарок мог бы скорее разозлить, чем обрадовать, но Максим Белоусов по кличке Спайк, которую ему, кстати, я и дала за сходство с одноименным вампиром из «Баффи», его непременно оценит. Да и неписаному правилу «Не можешь подарить дорогое и полезное — дари прикольное и оригинальное» я последовала.

Пока я одевалась и, о ужас, красилась, костюмчик окончательно просох и был упакован в серебристую подарочную фольгу, ну и небесно-голубой ленточкой повязан. В сложенном виде, да запакованный он уже не представлял угрозы моей репутации.

Голубое платье, купленное с подработок специально для Спайкова Дня Рождения, я долго не решалась надеть. В конце концов взяла себя в руки и решила: была не была! Надев его, босоножки на платформе и подобрав «серебряную» бижутерию в тон, я критически осмотрела свое отражение.

Перед моим взором предстала тощая девушка с дай Бог вторым размером груди на которой держался ее наряд: небесно-голубое платье чуть ниже колена, полностью открывающее плечи, с широким поясом на талии и узким подолом. Ростом та девушка тоже не вышла, на вид сантиметров сто шестьдесят, не больше, но босоножки на платформе прибавляли ей сантиметров пять-семь. Темно-каштановые волосы у нее были убраны в высокий красивый пучок, из которого кокетливо выбивалась одна завитая прядка. Слишком полные губы — подведены карандашом и покрыты нежно-розовой помадой. Большие серые глаза с пушистыми ресницами казались еще больше за счет стрелок и наложенных теней. Вздернутый «острый» носик был тщательно припудрен, и потому не блестел, как обычно.