Кристина потрогала большим пальцем металлический шарик под нижней губой. И облизнула пересохшие бледные губы.

— Но в тот день, когда Костя узнал об измене Алены с Киром, он пришел ко мне. Лил дождь, и он промок до нитки. Я сначала подумала, что это капли дождя, когда он стоял на пороге моего дома с фингалом под глазом. Но это оказались слезы. Еще никогда я не видела его таким беззащитным. Всю ночь мы просидели с ним на крыльце. Он обнимал мои колени и плакал, рассказывая о маме. Наши истории похожи, мы оба потеряли тех, кто показывал нам этот мир. — Кристина надавила подушечкой пальца на уголок глаза, чтобы не потекла слеза и не испортила их раскрас болельщиц. — А потом он прекратил со мной всякое общение. Будто похоронил меня вместе с воспоминаниями о матери. Я для него как будто перестала существовать. И я просто наблюдала за тем, как он продолжал общаться с Киром, в упор не замечая меня.

Лея вспомнила тот разговор с Костей, когда он рассказал ей о матери. И подумала, что он, должно быть, просто сам испугался своих чувств. Ведь Кристина видела его таким слабым и беззащитным. Какая-то смежная линия мелькнула рядом с Киром, но Лея не смогла мыслями за нее зацепиться. И Кристина служила для блондина напоминанием о том, как сильно предательство Алены его ранило. Если Кристина проводила параллель между ним и своим отцом, то Костя проводил ее между Аленой и матерью. Но тогда, обнимая Кристину за колени, не думал ли он, что видит маму в ней? И ушел лишь потому, что не хотел вверять свою жизнь в руки Кристины? Ему просто хотелось чувствовать, что он хоть что-то контролирует в своей жизни. Как-то ведь нам всем нужно научиться понимать и узнавать этот мир самим. И поэтому оставить ее было его решением. И снова Кир захватил эти умозаключения словно в купол.

— Когда я это сделала, меня вывела какая-то мелочь. Я всего лишь узнала, что не смогу улететь к бабушке, потому что отменили рейс. Я стояла в аэропорту, осознавая, что мне предстоит еще какое-то время провести в этом городе и видеть то, чего я лишилась. Это было последней каплей. Тогда я почувствовала себя покинутой и одинокой настолько, что просто сил не было, — эти слова она прошептала. — Меня накрыло, казалось, волной вселенского отчаяния, что не вынырнуть, не вздохнуть и не спастись. Рядом со мной проходили люди, но я была совершенно одна. Я удивлялась, что никто не слышал моего крика. Потому что я отчетливо его слышала, когда осколки моих чувств разносили во все стороны улетающие самолеты. Как добралась домой, не помню. Сидя на том месте, где мы строили замок, я пыталась себя убить. Мир перестал существовать, и мне не оставалось больше места.