— Что с детьми? — спрашиваю, с трудом ворочая языком.

Ответить мне не успевают. Слышу грохот открываемой двери. Глаза мгновенно распахиваются от ужаса. Я ЕГО почувствовала гораздо раньше, чем увидела.

Нашел. Только одно слово в голове. Опустошающее. Приговор.

— Спасите моего сына! — ЕГО голос звенит от ярости. — Любой ценой.

Я в палате. Рядом стоит низкий врач с проплешиной и реденькой бородкой. Грузная медсестра пожевывает кончик ручки и брезгливо смотрит на меня. У нее выцветшие глаза, слипшиеся от дешевой туши ресницы и брови ниточки.

Они мне не помогут. Мне уже никто не поможет… Тот, кто мог спасти… предал…

— Убирайся! — кричу из последних сил.

ОН злобно скалится, сцепляет руки в замок. Такой знакомый и характерный жест. Пощады не будет. Я и не надеюсь…

— Но… ситуация критическая. Возможно, придется выбирать, — заикается, запуганный врач.

— Спасите моих детей, — хриплю, горло сдавливают спазмы отчаяния.

Врач прав, я действительно больше не жилец. ОН разломает, растопчет все…

— Ее жизнь, — полный ненависти взгляд в мою сторону, — Не имеет значения. Мне нужен мой сын.

Это уже не страх… это жуть… ядовитая, отравляющая… Только не дети. Пусть со мной делает что хочет, но только не мои малыши. Они смысл моего существования… Я так их ждала. Не успела, совсем чуть-чуть… Не смогла спасти… Простите меня, родные…

— Он не… — от схватки темнеет в глазах.

Не получается высказать ЕМУ. Не могу даже молить… встать на колени… Я ничего не могу…

Схватки. Боль. Ужас. Отчаяние. Все… больше ничего не осталось у меня.

— Мы сделаем все, чтобы спасти мальчика и девочку, — голос врача доносится как сквозь туман.

— На девку плевать. Только мой сын, — чеканит и протягивает врачу несколько купюр.

— Нет! — выкрикиваю.

Как его остановить?