Минни нельзя было назвать красавицей, но ее живость, миловидность и эти бездонные глаза привлекали к ней толпы поклонников с самого первого бала дебютанток, когда восемнадцатилетней барышней она, в первый раз, выпорхнула на мраморный пол ежегодного бала под патронажем мэра Ливерпуля лорда Дарби. Самая младшая дочь Ричарда и Эдит Стоттерт с тех пор пользовалась неизменной популярностью у лучших женихов Ливерпуля и даже графства Ланкашир. Но тот дебют состоялся целых шесть лет назад. Минни уже исполнилось двадцать четыре, и хотя поток поклонников знаменитых глаз не иссякал, Эдит Стоттерт с беспокойством стала задумываться о судьбе младшей дочери, упрямо не желавшей сделать выбор спутника жизни.

Минни, тем временем, стратегически взбивала кружева, обрамлявшие ее смуглые, оголенные плечи, чтобы подчеркнуть зажатую корсетом грудь. Этот важный атрибут часто доставлял ей беспокойство: Минни казалось, что у нее чересчур маленькая грудь. Длинное, с небольшим шлейфом, облегающее платье, сшитое на заказ из шелковистого льна с металлической ниткой, украшенное кружевами, ей очень шло. Платье было светло-пастельного медового цвета, подчеркивая прелесть и глубину ее глаз.

Минни поправила на нежной шейке одну-единственную нитку розового жемчуга — подарок брата Макса, и только собиралась оторваться от зеркала, как сердце у нее екнуло и ушло куда-то в натертый до блеска пол. В глубине зеркала она увидела приближающуюся статную фигуру во фраке. Мужчина двигался плавно, величаво, но не надменно, с тем самым видом хозяина мира, по которому можно сразу же определить представителя Британской аристократии. Это был ее недавний поклонник достопочтенный Чарльз Стэнли, баронет и сын герцога Дарби. Недавний и отвергнутый.

Минни почувствовала, как ее щеки заливает краска. Краем глаза она заметила, что мать, с сожалением покачивая головой, отвернулась и направилась к отцу, дабы избежать встречи с Чарльзом Стэнли, оставив ее одну пожинать плоды собственного легкомыслия и, как считала Эдит, глупости. Щеки Минни горели. Ей было стыдно. Она из рук вон плохо поступила с Чарльзом, ей не было никакого оправдания! Он же повел себя самым безукоризненным образом, проявляя к ней и к ее семье такое же уважение, как и прежде, и это еще больше добивало Минни и заставляло ее чувствовать себя кругом виноватой.

Чарльз Стэнли подошел к ней, с почтением склонив голову, и осторожно пожал ей руку своей — холеной и мягкой.

— Мисс Стоттерт.

— Мистер Стэнли.

— Минни.

— Чарльз.

— Как удачно, что я вас встретил.

«Удачнее некуда!», — подумала Минни, но вслух ответила учтиво. — Мне всегда приятно вас видеть, Чарльз!