— Бревно, наверное, какое-то… вот черт!

Шины скрипнули. Габариты отражаются в стоявшей на асфальте талой воде. Чавкающие шаги. Найки внушительного размера остановились у копны мокрых спутанных волос.

— Что там? — не отрываясь от вэйпа крикнула девушка из машины.

— Баба… — озадаченно ответил мужчина в спортивном костюме и очках, одетых на бритый затылок.

— Живая? — из машины вывалился парень с банкой пива.

— Да хуй знает!

Шаги по лужам.

Теплые пальцы откидывают пряди с лица.

— Молодая.

Пробегают по шее в поисках пульсирующей жилки.

— Живая.

— Че тут делает то?

* * *

— Извини подруга, бульона нет.

Горло обожгло, дыхание совсем перехватило. Виски.

Издав душераздирающий звук, девушка на заднем сиденье сделала глубокий вдох.

— Только не блюй! Итак, все виденье теперь сырое, — голос грубый, а от дыхания несет свежим перегаром.

— Будешь столько пива жрать, тоже намочишь. Я задолбался останавливаться тебе поссать, — небольшая пауза, — Че там с бабой?

— Очухалась.

Перед глазами плывет. Тело будто режут ножами. Кисти, стопы, уши, нос — все полыхает и ужасно болит. Желудок сжался в блевотном спазме. Но ничего оттуда не поднялось. Тепло. Музыка качает басами. Чья-то олимпийка накинута как плед. От нее пахнет мужским дезодорантом и сигаретами.