Невольно улыбаюсь.

Точно. Если Глеб обещает, то выполняет. Тут без вариантов. Однако порой его настойчивость жутко бесит. Особенно если он не слушает. Не слышит. На своем стоит. Не желает никаких компромиссов.

Но сейчас все иначе. Мужчина меняется. Открывается с другой стороны. Я вижу, он начинает прислушиваться. В мелочах, в более серьезных моментах. Конечно, процесс идет медленно. Достаточно вспомнить, как упоминание о сотрудничестве с Русланом Черным доводит его до белого каления.

Такая глупость. Вот почему он ревнует? Разве я давала повод?

Взрывной характер. Авторитарный. Властный. Глеб прирожденный собственник. Все должно быть так, как он скажет.

Ну ничего. Кажется, в некоторых ситуациях он готов уступить. Соглашается, что я тоже бываю права.

Моя ладонь опускается на живот. Ощущаю легкий толчок. Внутри становится тепло, как будто моя малышка тоже меня успокаивает.

Мама, я здесь. Рядом. Мамочка.

Кажется, слышу этот голосок. Нежный. Точно звон колокольчика. И перед моим мысленным взглядом сразу возникает лицо Глеба. Взволнованное выражение.

Так и слышу, как он спрашивает:

– Почему она не толкается? Не доверяет мне?

Доверяет. Наша доченька принимает Глеба. А как иначе? Она радуется, когда папа рядом. Тоже чувствует его. Через меня. Впитывает эмоции.

Моя улыбка становится шире, а глаза наполняются слезами. Перепады настроения теперь закономерность. Гормоны бушуют.

Вообще, тревожность – это нормально. Особенно после того, какой резкий поворот произошел в моей жизни.

Я же приготовилась воспитывать ребенка одна. Такое решение приняла. О другом даже не думала.

Помню первый осмотр у гинеколога. Пока ожидала врача, другая девушка завела со мной разговор. Я отвечала на ее вопросы рассеянно.

– Подожди, – вдруг сказала она. – Так ты не замужем? Выходит, одна рожать собралась?

Я только кивнула в ответ. Тогда был такой период, что мне и думать тяжело стало. В горле стоял ком. Хоть я и пыталась успокоиться не выходило. Мне оказалось трудно вычеркнуть Глеба из памяти.

Его глаза. Его улыбающиеся губы. Его хриплый голос, пробирающийся под кожу. Разве можно все это взять и вырвать из сердца? В один момент.

Я же влюбилась в него. Как последняя дура. Доверилась, открылась, а он поступил как ублюдок. Наговорил мне таких гадостей, которые до сих пор отбивались громом в ушах.