Я плохо разбираю его слова. Теряю суть. Зато эти синие глаза как два ножа. В самое сердце вонзаются. Душу пронзают. И сам он такой. Будто металлический клинок. Холодный. Опасный. Жесткий. Рассечет до крови – не заметит. Двинет дальше. Войдет глубже. До упора.

– Глеб, – роняю тихо.

А глазам почему-то становится больно.

– Моя Бэмби, – он ухмыляется.

Вид у него ошалевший. Обалдевший. И теперь уже сложно понять, кто из нас от кого этим безумием заражается.

Волков накрывает меня собой. Слышится бряцание расстегнутой пряжки. Он прижимается вплотную, не прерывает поцелуй ни на секунду. Долгий, тягучий. Напрочь отрывающий от реальности.

Я чувствую, как огромный жилистый орган прижимается к низу моего живота, утыкается и бешено пульсирует, опаляет обнаженную кожу.

Дергаюсь. Совсем слабо.

Мои ноги раздвинуты, слышится треск нижнего белья, тонкое кружево быстро расползается, расходится по швам.

Трель мобильного телефона взрывает пространство.

Я утыкаюсь ладонями в мощную грудь Волкова, ерзаю, отодвигаюсь от него и напрасно стараюсь сдвинуть ноги.

– Ты чего? – рычит он.

– Звонок, – бормочу прерывающимся голосом, пробую приподняться на локтях и отстраниться от горячего мускулистого тела. – Надо ответить.

– Забей, – отрезает Волков. – Потом наберешь.

Он не разрешает вырваться. Мигом возвращает обратно. Зацеловывает так, что я начинаю задыхаться.

Телефон не замолкает.

– Нет, – извиваюсь. – А вдруг это срочно?

Волков толкается бедрами вперед, наглядно показывает всю силу своего возбуждения.

– А это – нет? – оскаливается. – Черт раздери, только не говори, будто ты меня сейчас не хочешь. Не лги, Бэмби. Мы улетели. Вдвоем. Я силой тебя не тянул.

– Хочу? – нервно облизываю губы. – Знаешь, я должна ответить. Прости, но я не могу так расслабиться.