Мой большой палец очерчивает упрямую линию красивых губ. Волков оскаливается, прихватывает меня зубами. Без боли, лишь дразнит.

– Вкусная, – хрипло заявляет Глеб.

А после проходится поцелуями по моей ладони, по тыльной стороне запястья. Прикусывает тонкую кожу, скользит языком. Короткие движения. Четкие. И это ощущается точно очередь метких выстрелов.

– Лика, – выдает так близко от моих губ, что рокот его голоса отдается вибрацией в моем собственном горле. – Ты пахнешь охренительно.

Глеб шумно втягивает воздух, будто и правда надышаться не может. Его рот прижимается к моему горлу, льнет туда, где одержимо пульсирует артерия.

– Моя, – сгребает в объятия. – Моя девочка. Ты вся охренительная. Дьявол, да как ты умудряешься такое со мной творить?

– Я ничего не делаю, – выдыхаю сдавленно.

– Делаешь, – присвистывает. – Еще как.

Блузка сброшена с моих плеч. Горячие пальцы жадно забираются под кружево бюстгальтера, сдавливают соски, вынуждая прогнуться в спине.

– Ты просто есть, Лика, – говорит Глеб. – Рядом. Ты есть. Здесь. И я тебя никогда со своего хера не отпущу. Даже не мечтай свалить. Забудь.

– Я… не бегу, – шепчу и вскрикиваю.

Волков слишком жестко впивается губами в плечо, всасывает кожу так, что мое тело охватывает морозный озноб, а между лопатками начинает остро колоть.

– Вот и правильно, – заключает жестко, отстраняется, чтобы поймать мой взгляд в плен своих горящих глаз. – Только рискни. Попробуй.

А дальше начинается безумие.

Глеб прокладывает путь из поцелуев по моей груди, по животу. Все ниже и ниже, оставляет огненные следы, доводит до изнеможения.

Рывком сдергивает нижнее белье. Расталкивает мои ноги, раздвигает бедра до упора. Опускается на колени, впивается в меня ртом. Пробуждает внутри такие дикие судороги, что становится жутко. Я будто сознание теряю, проваливаюсь в сверкающую темноту.

Чудом успеваю зажать рот ладонью, чтобы заглушить свои вопли. Каждую клетку тела бьет током.

Я раскалываюсь на части. Раз за разом. Еще, еще. Мощнее. Жестче. Его язык задевает точки, которые плавят волю. Ничего не остается. Мир сгорает. Все сомнения отправляются в пекло.

– Моя Лика, – шепчет на ухо, трется щекой о мое голое плечо. – Блять, до чего же ты горячая. Отзываешься на каждый толчок. Теперь возьму по-настоящему. Моя девочка разгорелась.

Раздается резкий, царапающий звук. Волков расстегивает ремень. Слышится шорох ткани.