Просматриваю подписанные Назимой документы и немного напрягаюсь, слыша за дверью кабинета голоса. Конечно, это же ресторан. И около сотни человек сегодня отдыхает на дне рождения дядьки Назимы, но… шаги становятся слишком тяжёлыми и быстрыми. Опыт подсказывает, что сейчас будет трешачок.

Незаметно достаю из-под ремня ствол и опускаю его под стол, снимая предохранитель. Ну и кто к нам пожаловал?

Дверь распахивается. На пороге кабинета появляются трое мужчин. У двоих руки под пиджаками, а третий просто даже на внешность выглядит, как отмороженный ублюдок.

— Так вот ты где прячешься, — выплёвывает, с яростью глядя на Назиму, — жена!

Я перевожу взгляд на женщину и, превращаясь в радар, сканирую ее реакцию. Млять! Да она умирает заживо! Глаза тухнут, кожа бледнеет, почти не дышит… Что с ней делала эта мразь?

Глеб закрывает Назиму собой.

— Не подходи, Аяз, — шипит враждебно. — Она больше тебе не жена.

— Не жена, — оскаливается он в ответ. — Но только потому, что этой грязной, дешевой твари в моем доме больше нет места. И как ее наказать, я тоже решу сам.

Внутри меня вспыхивает и моментально разгорается ритуальный огонь, требующий немедленно сжечь Адашевского старшего ублюдка. С особой жестокостью. Так, чтобы ковёр жрал и плевался кровью.

— Ты больше ничего и нигде не решаешь, — поднимаюсь с места, и теперь уже мой безопасник подрывается, делая шаг вперёд. — Я сам, Валера, — останавливаю его взглядом.

— Ты что ли решаешь? — ухмыляется Адашев. — Серьёзный человек, а дела собрался вести с женщиной. Да она же больная. Недееспособная. У меня справка есть. А я — ее опекун. Вот ознакомься, — достаёт из кармана сложённую вдвое бумажку и взмахивает ею перед моим носом. — Все, что она здесь своими руками кривыми накалякала — недействительно.

Забираю из его рук бумагу и отдаю адвокату. Жду, когда прочитает.

— Константин Петрович, — манит он меня к себе ближе. Нервничает.

Сжимаю челюсти и подхожу к дальнему столу.

— Ну что?

— Действительно недееспособная, — шепчет мне, — адвокат. — Документы вчера оформлены. Но это только заключение психиатра. Конечно, по закону муж будет является опекуном, как близкий родственник, но должно быть решение суда.

— Сука, — тихо сплевываю. — Это же подстава.

— Да, очевидная, — подтверждает. — Но по закону он сейчас прав. И если вызовет ментов, может женщину забрать. Ну и, соответственно, никакие документы, подписанные ею сегодня недействительны.

Глава 3. Мужчина

Глава 3. Мужчина