Мне нужно позвонить и поговорить с ней.

Извиниться.

Попросить прощения…

Я долго трушу перед звонком Эльвире. Собираюсь с силами, беру в руки телефон и снова откладываю его в сторону. Не знаю, даже, какие найти слова.

Привет, я Лиля? Мы не общались восемь лет…

Вернее, я не пыталась узнать, как ты, как сложилась твоя жизнь после моего побега?

Она меня спасла, прикрыла… Тогда я об этом не задумывалась, но сейчас понимаю, что ей пришлось не сладко. Сбежала я, но все шишки посыпались на нее. Она была беременна тогда. Сейчас на странице Эли есть фото ребенка в инвалидной коляске. Я точно не знаю, что стало тому причиной, но где-то в глубине души раздирает пониманием об истинной причине.

Наверное, это все из-за того, что я сама стану мамой чудесной девочки. У меня начнется новая жизнь, и я хочу пойти в нее без груза от прошлого. Я думала, что просто отвязалась от него, отрезала, но это не так. Оно настигает, все чаще во снах.

Ратмир это чувствует. Понимает что-то, но не догадывается. Не спрашивает. Может быть, списывает все на нервозность? Нужно рассказать ему о себе, но как? Я требовала от него честности, а сама живу под выдуманной фамилией… Разве это честно? Черт, он должен узнать. Рано или поздно узнает, и лучше сказать самой.

Хватит ли смелости?

Ему же хватило.

Должно и мне хватить…

Но я так трушу, мне становится стыдно признаться в том, из какой я семьи. Сначала мне нужно набраться храбрости и сказать спасибо той, что буквально спасла меня.

Я в очередной раз набираю номер Эли и приказываю себе дождаться ответа. В момент, когда я малодушно решаю, что она не ответит, слышится тихое и вопросительное:

– Алло?

У меня слова застревают в горле. Буквально становятся шипастым комком и раздирают глотку. Весь ужас, все страхи, все-все-все оживает внутри. Плохая идея, очень плохая…

– Алло? Говорите, я вас не слышу.

Язык распухает и прилипает к сухому небу. Я испытываю дичайший страх, спина покрывается потом. Заставляю себя вытолкнуть изо рта: