Будь что будет.
Он упомянул моих родителей.
А я такое не прощаю.
Подхожу к его машине, достаю ключи от квартиры и прямо на капоте пишу красочное выражение «гей». Хотелось кое-что покрасочнее, но я девочка приличная.
Пусть этот мажорчик потратится на ремонт! А пока поездит так. Может, найдёт себе кого!
– Сука, ты что творишь с машиной босса?!
Острая боль пронзает запястье, и ключи выпадают из руки на капот. Меня дёргают, поворачивая на пятках лицом к клубу.
Взвизгиваю от боли. Огромный лысый амбал, стоящий рядом, крепко держит за запястье.
Думать толком не могу.
Глаза щиплет, как и запястье.
Стойте, какой босс? Это же машина Артёма!
Да?
А почему тогда этот двухметровый мужик у входа рядом с охранниками сейчас смотрит на меня свысока и убивает молча разрушительным взглядом?
Будто… Эта тачка… Его…
– Шеф, что с ней делать? – задирает мою руку. Асфальт под ногами пропадает. И меня трясут над землёй, как котёнка.
Вскрикиваю от пронзительной острой боли в плече.
– В салон закинь, – сквозь зубы чеканит, не моргая. Злой оскал и уничтожающий блеск в глазах не говорят ни о чём хорошем.
Мамочка…
Лучше бы я сидела дома и плакала, когда узнала, что скоро у меня появится надзиратель.