Раз он тут, значит, все-таки он тоже фигурирует в наследстве. А значит, папа, скорее всего, не врал, хоть я до последнего и думала, что это только угрозы.

Почему мое должно переходить ему? И пусть я ни в чем не нуждаюсь, как говорит Миша, но это все принадлежит нашей семье, а не постороннему человеку.

— Добрый день. Мы зачитываем завещание Орлова Олега.

Я сжимаю крепко ручки сумочки, чтобы не показывать волнение и медленно выдыхаю, когда нотариус надрывает конверт и достает записку.

— Конверты вскрывать в порядке очередности. — И следом разрывает конверт номер один. — С депозитного валютного счета номер *** средства разделить поровну между моими внуками, — я облегченно выдыхаю. Хоть про внучку подумал… — и выдавать тогда, когда они вступят в брак и проживут в нем минимум год.

Папа, блин. Что за детский сад?! А мне что, надо будет развестись, чтобы получить крышку от унитаза?

— Следующий конверт. Своей жене, Вере Орловой, я оставляю дом и сбережения на валютном вкладе. Третий конверт. “Самое сложное мое решение. Дочь свою я любил, всегда защищал и оберегал. Где-то сильно, где-то слабо, но она все равно не послушала меня”. — Не понимаю, зачем это все выносить на всеобщее оглашение. Я как перед казнью. — “Валерия все равно сделала по-своему. Вышла замуж за того, кто предал ее семью. Поэтому руководство своим холдингом я передаю своему деловому партнеру Ван Цзунь Хай. Человеку который меня не подвёл и был как сын”.

Я поджимаю губы, сдерживая весь свой гнев, чтобы не разгромить тут все. Хорошо, что на кладбище уже съездила, а то бы от его могилы и следа не осталось.

Даже сейчас отец успел напаскудить. Я поднимаю подбородок и встаю, чтобы самой перечитать последний документ. Мне не нужны его деньги. И без них справлюсь. Но отдавать все вот так неизвестно кому… Спасибо, папочка. Теперь мне действительно не понять тебя никогда. Наследства не оставляешь. Добиваешь своими угрозами. А потом благородно спасаешь и умираешь. Что ты хотел этим сказать?! Сам-то понял?

Перечитав то, что и так уже слышала, разворачиваюсь и выхожу из кабинета.

— Лера, — останавливает мама, — послушай, я продам этот дом и мы поделим все пополам. Мне одной хватит и квартиры. Я хочу, чтобы тебе тоже что-то досталось.

— Не надо мам, дело не в деньгах. Дело в его отношении. Пускай ему там будет спокойно, что он не оставил своей дочери ничего. Ты вообще слышала, какие условия он внукам поставил?

— Лера, — обращается по-английски Ван и зовет к себе. — Поговорим?

— Я отойду, мам, подожди меня.

— Конечно.

— Поздравляю. Ты теперь российский миллионер. — Складываю руки на груди и чувствую, как она начинает болеть. Пора уже дочку кормить, а не решать глобальные проблемы.