— Мальчик, пяти лет, привезли после аварии.

— Что у него по моей части?

— Черепно-мозговая травма с кровоизлиянием в мозг, — история становилась всё более странной, потому что травмами головы я уже не занимаюсь много лет. Последние годы я удаляю только опухоли в головном мозге, а по другим вопросам всегда консультируются у Сергея Владимировича.

— Какого состояние пациента?

— Ребята со скорой смогли его стабилизировать. Сейчас хирурги занимаются внутренними травмами и переломами.

— Почему операцию начали без меня?

— Главврач разрешил.

— Чёрт знает что, — поэтому я и не любила внеплановых операций. Каждый врач считает, что именно его вмешательство должно быть первым, иначе пациент погибнет и в моей практике бывало такое, что из-за упущенного времени на споры пациенты погибали. Да, не самое лучшее окончание рабочего дня.

— Где анализы пациента? — мы уже подошли к операционной, но прежде чем зайти мне нужно получить как можно больше данных, которые помогут мне спасти пациента.

— Ещё не готовы.

— Что? Разве в больнице, из которой его привезли, ему не сделали анализов?

— Скорая привезла мальчика с места аварии, — всё становилось запутаннее, потому что мы не выезжаем на места аварии, а забираем больных уже после оказания первой помощи из больниц.

— Где его снимки?

— У Сергея Владимировича.

— Тогда почему он не оперирует?

— Вика, я правда знаю не больше тебя. Как только мальчика привезли, то им занимался Сергей Владимирович, но потом главный сказал позвать тебя, — прекрасно, история снова повторяется и теперь меня делают крайней.

— Я не буду оперировать в слепую. Или принесите мне снимки, или пусть Сергей Владимирович сам занимается своим пациентом, — теперь я понимаю почему вызвали именно меня. Наш светило медицины снова отказался брать безнадежный случай, а меня решил сделать крайней. Нескольких врачей уже уволили из-за подобной халатности, на одного семья пострадавших подала в суд, а всё из-за того, что Сергей Владимирович сбрасывал безнадежных пациентов другим врачам, так же как сейчас пытается сбросить мне.

— Вика, ты же знаешь, что это не моё решение, — конечно знаю, ведь наша Анечка любовница Сергея Владимировича и делает всё, чтобы помочь ему и прикрыть его зад.

— Я не возьму этого пациента и не буду его оперировать, можешь так и передать Сергею Владимировичу. Моя смена закончена, и я собираюсь домой, а он сейчас на дежурстве и это его пациент, — да, я веду себя как сука и моё упрямство может стоить жизни ребёнку, но по-другому нельзя. Если сейчас я проявлю слабость, то все мои больные могут умереть, потому что кроме меня их больше никто не согласен оперировать.