— Почему?

Мама молчала. Она перенесла взгляд куда-то за спину сына и, не мигая, посмотрела в одну точку.

— Ну, почему? — повторил вопрос Кайрат, — я бы тоже не смог целоваться с девушкой, у которой прыщавая физиономия.

Мама, словно очнувшись, пояснила.

— Стыдно, оттого что…, оттого что я не смогла утаить от Альберта своего отношение. Он прочитал на моём лице, будто с этикетки, как мне противно целоваться. Альберт едва не заплакал.

— А ты поморщилась, когда он протянул прыщавые губы?

— Скорее всего, да! Тогда я не контролировала выражение своего лица. Вернее, это произошло непроизвольно.

— Значит, он правильно понял, как ты его «любишь», — ощерился Кайрат.

Мама погрустнела.

— Несмотря на внешний, непрезентабельный вид, Альберт по своей натуре был сердечным и добрым человеком. Теперь я знаю, что Аллах наказал меня за то, что я обидела сироту.

— Брось, мама! Это твоя мнительность. Никого ты не обижала. Ты видела Альберта с тех пор?

— Да. Случайно в городе.

— Опа! Ты мне об этом не говорила!

Мама поднесла чай ко рту и отхлебнула. Затем включила газовую плиту и поставила чайник, подогреть.

— Совсем остыл, — невзначай ответила женщина.

Кайрат дождался, когда она снова уселась за стол.

— Давно встречалась?

— Прошлым летом.

— Ну и каким стал дядя Альберт? Остался таким же прыщавым?

Мама вздохнула. Его вредная ирония не уменьшилась.