— Хочешь что-то сделать правильно, делай это сам, верно,
Мое сердце замирает, и вдруг становится трудно дышать. Кейси? Через несколько секунд меня озаряет. Она из Калифорнии. Она… нет. Она не могла так поступить. К сожалению, судя по выражению лица Кейси, это правда, все ясно без слов. Она… знает Тару. Медленно встречаюсь взглядом с Кейси; ее побледневшее лицо подтверждает мою догадку.
Она с изумлением уставилась на Тару.
— Что ты творишь?
— О, это так мило. — Жена смеется. — Ты не сказала ему, да?
Кейси молча качает головой.
Сев дергает ее за руку.
— Это БаЛби?
Сев никто не отвечает.
Тара смотрит на Кейси.
— Мне тебя жаль. Ты так завидовала мне, что даже приехала сюда ради мужчины, которого я бросила.
И тут я теряю гребаное самообладание. И не по тем причинам, о которых вы подумали. Не знаю почему, но мой мозг даже не осмыслил эту часть разговора, или, может быть, мне все равно. Я готов наехать на Тару из-за того, что девочки стоят так близко возле нее. Меня бросило в пот, хочется схватить детей и утащить подальше от нее. Из-за этого чувствую себя уязвимым, потому что не хочу, чтобы они знали, что родная мама бросила их. Только не перед Рождеством, когда они попросили Санту подарить им ее.
Устремляю взгляд на детей, которые до этого момента совершенно не обращали на нас внимания.
— Кто это? — спрашивает Кэмдин, с любопытством рассматривая Тару. Я вглядываюсь в лицо дочки, возможно, она ее вспомнит. Я часто задавался вопросом, помнит ли Кэмдин свою маму. Ей был один год, когда Тара ушла, и вы знаете, чувствую такое облегчение, потому что она ее не узнает.
— Она не от Санты, — говорит ей Сев, хватая проходящего мимо кота.
Тара пялится на девочек, а затем на Кейси.
— Не могу поверить, что ты приехала сюда. Я увольняю тебя, а потом встречаю у своего мужа? Это жалко.
Я прихожу в ярость.
— Кто-нибудь лучше объясните мне, какого черта здесь происходит! — кричу я. Обе дочки становятся по стойке «смирно», зная, что я не шучу. Сев роняет кота, и он даже убегает с перепугу от тона моего голоса.