Я напрягаюсь, когда Нокс испепеляет меня взглядом.
— Либби, я уважаю тебя и вежливо прошу уйти, — мурлычет он. — Можешь оставить аванс. Счастливого, мать твою, Рождества. Повторяю, мне не нужна чёртова нянька.
— Я не нянька, — огрызаюсь в ответ, теперь совершенно готовая к борьбе. Ему следует уяснить, что об меня нельзя вытирать ноги. — Разве ты не слышал ни слова из того, что сказал Томас? Я помогаю тебе строить карьеру и слежу, чтобы ты не наделал глупостей. Не волнуйся, — я подмигиваю, — я не буду готовить тебе бутерброды с арахисовым маслом или укладывать на тихий час.
Он показывает на меня пальцем.
— Ты же в курсе, что я тот, кто может урезать твою зарплату, солнышко? Поэтому ты бы изменила своё отношение, если хочешь получить следующую.
Томас ухмыляется в ответ, как будто мы два ребёнка, которые устроили потасовку на детской площадке.
— Либби начинает с завтрашнего дня, жди её в полдень у себя дома.
— Ага, без разницы, мне есть чем заняться, — ворчит Нокс. Он не удостаивает никого из нас взглядом, когда выходит из кабинета.
Я выдыхаю.
— Ты уверен, что это хорошая идея? Может быть, я могу поработать на кого-нибудь другого?
Я благодарна Томасу за эту работу, но мне кажется, мы с Ноксом будем много ссориться.
— Ты то, что ему надо. — Томас открывает ящик и, поднявшись с кресла, протягивает мне папку. — Здесь всё, что тебе нужно знать. Ты справишься.
Хотела бы я верить в себя так же, как он верит в меня.
Эти три месяца обещают быть интересными.
Глава 2
Глава 2
Либби
Я вхожу в набитый людьми особняк. Полдень вторника, но я, чёрт возьми, уверена, что громкая музыка, неограниченное количество алкоголя и полуголые женщины для Нокса в порядке вещей. Наверное, когда тебе двадцать шесть и ты стоишь двести миллионов долларов, то ты можешь делать всё, что вздумается, даже устраивать вечеринки в любое время суток.
Я пробиваюсь сквозь потные тела, чувствуя, как злость возрастает с каждым моим шагом. Обыскиваю море людей, вглядываясь в лица полуобнажённых мужчин с точёным прессом и загорелой кожей.
— Ты, должно быть, меня разыгрываешь, — бормочу себе под нос, когда наконец-то нахожу Нокса.