Астрид: Я впервые вижу ее такой счастливой за многие годы, Лэн, и я не позволю никому, включая тебя, разрушить это счастье. А теперь пообещай мне, что оставишь ее в покое.

Лэндон: Держу пари, что папа не будет в таком восторге, как ты, когда увидит эту фотографию. И дедушка тоже.

Астрид: Я разберусь с ними, когда Глин будет готова представить его нам. А сейчас обещай.

Лэндон: Хорошо, обещаю. Не вини меня, когда это счастье превратится в слезы, мама.

Я тщательно обдумываю, что ему сказать, но ход моих мыслей прерывается, когда на экране телефона загорается видеозвонок не от кого иного, как от моей младшей.

Нацепив свою самую яркую улыбку, я беру трубку.

— Глин! Я как раз думала о тебе. Что ты делаешь в такую рань?

Я делаю паузу, когда понимаю, что она стоит на том, что кажется внутренним двориком, освещенным только садовыми фонарями.

— Где ты? Почему там темно, как ночью?

Она пожевала нижнюю губу.

— Потому что так и есть. Я в Нью-Йорке.

— Что?

Она наклоняется ближе к телефону.

— Потише. Уже поздно, мам.

— Боже мой, тебя похитили? Кивни, если это правда.