Нет, она хочет моей привязанности.

Она хочет от меня большего.

От меня.

Это озадачивает меня до смерти. Зачем ей это? Единственное, что я способен ей дать — это удовольствие.

— Частично, — говорю я в ответ на ее вопрос.

Ее плечи ссутуливаются, а прежняя яркость тускнеет.

— Почему не полностью?

Потому что ты назвала имя этого ублюдка во время того первого раза.

И она отказалась назвать мое ранее.

Не говоря уже о том, что она поневоле втянулась в это, отчасти потому, что я угрожал ей, отчасти потому, что она не может — и не хочет — найти никого, кто удовлетворит ее извращения, кроме меня. Кто прикасается к ней, трахает ее и нажимает на ее кнопки, как это делаю я.

Но если у нее будет шанс, я не сомневаюсь, что она уйдет.

— Теперь моя очередь задавать вопросы, — я скрещиваю руки. — Что сделал этот блондинистый ублюдок, из-за чего ты отключилась?

Она моргает от резкой смены темы.

— Он ничего не сделал, но он сказал что-то слишком похожее на то, что сказал Джон, когда мы впервые встретились.

— Кто такой Джон? — спрашиваю я, хотя точно знаю, кто этот ублюдок.

— Мой подонок бывший, — рычит она при одном только упоминании о нем.

Это моя девочка.