Одновременно воскликнули мы с Тимуром.

― Они долго не могли забеременеть. Вы, наверное, знаете. Вот-вот должны были пойти на ЭКО, но это случилось само собой, совсем неожиданно. Катя недавно сдавала анализы, как раз для ЭКО, и вот… выявили… Срок совсем еще маленький, всего четыре недели. Дядя Саша сказал, что врачи ей посоветовали лечь на сохранение из-за угрозы выкидыша. Сегодня утром они уехали в больницу, а… вечером у нее открылось сильное кровотечение… ― Лика вздохнула и развела руками. ― Мы пока не знаем, что с Катей. Ее лечащий врач не берет трубку, дядя Саша весь как на иголках. Порывается поехать в больницу, но мы не пускаем его в таком состоянии. Да и чем он там может помочь?..

― Господи, мама… ― выдохнул Тимур и запустил пальцы в волосы.

Я заметила, как он резко побелел.

― Тим, с ней все будет хорошо, слышишь? ― взяв его за руку, сказала я.

Он, словно не услышав меня, убрал руку, встал с дивана и ушел наверх, в свою комнату. Я хотела отправиться за ним, но Лика меня остановила.

― Не трогай его пока, Тась. Пусть он побудет один. Ты ведь знаешь о его ссоре с Катей?

― Ссоре? ― переспросила я.

― Руслан сказал, что Тимур на днях наговорил ей кучу гадостей из-за отца, опять обвинил ее в его смерти, они немного повздорили, ― Лика вздохнула и помотала головой. ― Мне кажется, он расстроился из-за этого.

― О, боже… ― простонала я и закусила губу, чтобы не расплакаться. ― Но ведь то, что случилось с Катей не связано с этой ссорой? ― Я смотрела на Лику так, словно разговаривала с лечащим врачом Кати.

― Тимура никто не винит. Сейчас главное, чтобы жизни Кати и ее будущему малышу ничего не угрожало. Не представляю, как твой отец переживет, если с ними что-то случится. Сегодня он молился вслух… Молился и плакал… Мне было так жаль его, Тась, ― Лика вытерла рукавом водолазки уголки глаз и обняла меня. ― Ему очень нужна твоя поддержка…

И в следующую секунду мы обе вздрогнули от громкого голоса папы.

― Дай мне ключи от машины! Я не могу больше сидеть и ждать этого чертового звонка!

Мы с Ликой бросились в кухню и застали папу, стоящего напротив Руслана, со сжатыми кулаками.

― Пап, папочка, успокойся! ― Я прижалась к его груди. ― С Катей все будет хорошо, и с… ребенком тоже. Боженька знает, как вы мечтали о малыше, и он сделает все возможное, чтобы его спасти. Веришь мне? ― Я подняла голову и заглянула в его красные глаза. ― Вот увидишь, с минуты на минуту позвонит доктор и скажет, что у них все хорошо. У нас будет братик, или сестричка, правда, Руслан? ― нервно хохотнула я.

Затем вытерла слезы, которые накатили по двум причинам: первая ― я очень переживала за папу, за Катю и за ее беременность, а вторая…