— Мы связаны одной нитью, — сказала Николь. — И как бы она не была запутана, она всегда приведет нас друг к другу.

— Возможно, ты права, — согласился я, ведь по-другому я никак не мог объяснить, почему мы так сильно привязаны с нею.

Я взял ее за руку, и мы снова прошлись по нашему маршруту, который если быть честным, я наверно уже позабыл.

Теперь мне все казалось здесь другим, хотя, по сути, там ничего совсем не изменилось. Изменился наверно я сам.

— Мы снова начинаем то, что сами и разрушили однажды, — словно прочитав мои мысли, озвучивает Николь, то, о чем я думал несколькими секундами ранее.

— Прощаясь тогда с тобою, я думал, что для тебя так будет лучше. Я хотел для тебя хорошей жизни. Тремор может тебя защитить, обеспечить, подарить то, чего ты и вправду достойна. Он был бы хорошим отцом, для ваших детей, — выждав небольшую паузу, я продолжил. — Я боялся, что у меня не получиться подарить тебе нормальную жизнь. Я не поверил тогда в себя, о чем пожалел уже множество раз.

— Мне не нужны были богатства, я никогда не мечтала о роскоши, все, что мне было нужно, это ты…

— Спасибо, — почему-то я решил поблагодарить ее за эти слова, ведь она как никто другой, поддерживала меня. Ведь за каждым великим мужчиной, всегда стояла великая женщина.

— И все-таки мое желание сбылось, — после этих слов Николь сразу же улыбнулась, той же улыбкой, в которую когда-то я всматривался часами. — В новогоднюю ночь, я загадала тебя…

Я обнял ее как можно крепче, осознавая, что чуть не потерял самое ценное, что было у меня.

***

Когда мы оказались на лавочке, Николь прилегла на мою грудь.

— Ты писал нашу историю? — вдруг неожиданно для меня, спрашивает она.

— «Мне тебя мало?» — решил уточнить я. — Я каждый день хотел это сделать, но боль душила меня и боялся…

— Боялся чего?

— Что заплачу… — признался я. — Теперь, когда я знаю, что ты снова рядом, я мог бы написать эту книгу, но разве она имеет уже значения? Когда нам сейчас просто хорошо.

— Наверно уже нет, — согласилась со мною Николь. — Пусть эта история принадлежит только нам. Мы оба будем помнить и знать ее наизусть, и когда мы состаримся, я расскажу ее нашим внукам, о двух влюбленных, что так отчаянно любили друг друга.

В ответ я лишь поцеловал ее, ведь наши мысли здесь были схожи.