Заведующая отделением реанимации уже ждала его, предупрежденная Лисицыной о визите следователя. Стажер занял ординаторскую и попросил заведующую пригласить на допрос весь персонал, дежуривший в ту злосчастную ночь. Медсестёр, врачей, санитарок, ординаторов, интернов ‒ абсолютно всех, кто видел или мог слышать Ирину в последнюю ночь её жизни.

В больнице молодой человек провёл три часа. Взволнованная Лисицына даже позвонила ему, удивляясь длительному отсутствию.

Игнат опрашивал всех по очереди, без устали доставая из портфеля все новые бланки протоколов допросов. В ординаторскую вошёл один из интернов кафедры терапии неотложных состояний. Игнат приготовился задать вопрос, только молодой человек начал беседу сам:

‒ Товарищ следователь, не знаю, важно это или нет, но рыжеволосая женщина говорила по телефону по-немецки.

‒ С чего вы это решили? ‒ у Игната округлились глаза от удивления.

‒ Я проходил по коридору мимо палаты Бориса Колосовского, когда ей позвонили. Из обрывков её фраз я сделал такой вывод, хотя этим языком не владею.

‒ Так, может, это был французский или польский? Почему именно немецкий? ‒ настаивал Игнат.

‒ Не знаю. Она кричала что-то похожее на «де шуфт», причём так громко, что я вздрогнул от неожиданности, ‒ ответил интерн.

‒ Именно эту фразу? Интересно...

‒ Да, несколько раз повторяла, ‒ интерн напрягся, вспоминая обрывки фраз Ирины, но судя по его сосредоточенному лицу, на память больше ничего не приходило.

Игнат пригласил двух оставшихся свидетелей, ожидающих своей очереди в коридоре, новой информации по делу он не услышал.

Ординаторская опустела, и Игнат решил открыть голосовой поиск гугл.

Лисицына подтрунивала над его модным стилем и дорогим смартфоном, называя поначалу его «мажором» вместо стажёра. Но совместная работа, старание в выполнении поручений, погружение в расследование растопили сердце строгой начальницы. Она начала, наконец, уважительно и по-доброму относиться к нему.

«Де шуфт!» ‒ громко произнёс Игнат.

«der Schuft», ‒ отозвался поисковый запрос, что в переводе с немецкого означало: мерзавец, негодяй, мошенник.

Неужели интерн прав, и это не совпадение? Не прозвище или фамилия? Свидетель определённо указал на иностранную речь Ирины в разговоре с преступником. Полностью удовлетворённый, стажёр вернулся в управление.

Лисицына совсем не разделила радости Игната. Она сомневалась в показаниях интерна относительно немецкого языка, на котором вёлся разговор. Ей в голову пришла мысль допросить знакомых и близких Ирины. Возможно, она умела говорить на польском, литовском? К тому же Юргис ‒ литовец, и их общения между собой следствие не исключало.