А я, ну что я? Сейчас тоже во мне дыра, не большая, совместимая с жизнью и кое-что ещё, видимо подходящее время для творчества. Это хорошо!

Ещё немного, ещё несколько шагов к успеху, а потом я встречу, и буду счастлива, так как я мечтала, всё так и будет. Всегда так, все мои мечты сбываются, просто не сразу, некоторые приходится ждать долго. Однажды наступит время и для любви. Я и хотела понять, спросить у тебя, что в такой ситуации мне делать? Конечно, мне не нужна встреча, мне нужно знать, не ошибаюсь ли я, вот и всё!

Злата писала письма, они укрепляли её, придавали смысл жизни. Она чувствовала, что становилась сильнее, так словно была неким проводником, через которую, шли потоки мыслей, и находили своё исполнение. Всё эта история, с поселком, с желанием достигнуть недостижимого, любой ценой, со всеми вытекающими из этого последствиями, должны были принести некий результат умственного труда. У неё постепенно менялось мировоззрение, увеличивалась потребность и масштаб, от частного, её тянуло к глобальному. Каждый день, соприкасаясь с природой, дающей энергию, наслаждаясь красотами этих мест, постоянные мысли о переменах, подсказывали новые идеи, оставалось только записывать их. Что она и делала.

Обреченность, в том смысле, что не дают никаких результатов стремления улучшить поселок, одних писем, в которые она вкладывала всю себя, недостаточно, для перемен. Надо было придумать более глобальную цель, и она увидела образ, который появился в её мыслях.

Надо представить, какая это красота, огромный простор, высокого берега над рекой, которая разливается широко, на много километров, создавая ощущение пространства, наполненного гармоней, более высокого содержания, чем произведения искусства созданные человеком. Эта река, с её берегами, островами, и рельефом Жигулевских гор, являлось произведением искусства высшего проявления Божественной выдумки, над чем человеку остается лишь восхититься.

К великолепию, созданного высшим разумом, не хватает рукотворного труда, такого как Эйфелева башня, изменившая облик и значение Парижа для всего мира. Злата в своем воображении увидела башню на высоком берегу этой реки. Она появилась в её воображении, но не такой как в Париже, а монументальной, в традициях русского христианства, высоченной, с огромными колоколами на самом верху. Она даже услышала в своем внутреннем пространстве этот звон, раздающийся над волгой, как в самом прекрасном филармоническом зале, масштабом в сотни километров вокруг.

Эту фантазию она стала постепенно развивать в своих мыслях, находя всё больше аргументов, для того чтобы осуществить эту мечту, здесь, в местах совершенной природной красоты, созданных для воспевания величия Бога.