— Ну, знаешь, за то, что Джакс был засранцем и испортил твою репутацию. За то, что ты соблюдала NDA и не делились ничем, что Джакс мог сказать или сделать во время вашей совместной работы.

— Я не могу принять такие деньги за это. — Даже у меня есть ценности, и принятие двухсот тысяч евро за неудачную работу выглядит так, будто я пользуюсь ситуацией.

Больно ли Джаксу разбивать мне сердце? Да.

Заслуживает ли он ценника в виде дополнительной годовой зарплаты? Определенно нет.

— Я не знаю, что сказать. — Я вздохнула.

— Скажи, что ты примешь это и двигайся дальше. Мне нужно бежать на встречу, и у меня нет времени болтать и сплетничать о мальчиках вместе.

Я издала тихий смешок.

— И все же ты первый, кто сплетничает.

— Ладно. Ты поймала меня. Серьезно, было приятно поговорить с тобой, но мне пора идти. Удачи с твоей бабушкой, и желаю тебе всего наилучшего.

Бабушка? Я не помню, чтобы Коннор упоминал о ней. Я говорю «спасибо» и кладу трубку, списывая ситуацию на болтливость Элиаса. Я прислоняюсь головой к спинке дивана и шепчу слова благодарности Богу.

На свете есть хорошие люди, нужно только искать их в правильных местах.

— Ты выглядишь измотанной. — Калеб приближает камеру FaceTime к своему лицу.

Мягко говоря, я выгляжу дерьмово, потому что мой сон никогда не был хуже. Я больше не хочу спать со светом, не после того, что сказал Джакс. Страх и плохие воспоминания всегда были моей слабостью, и, возможно, Джакс прав. Не все, что он сказал, но небольшая часть. Мне нужно посмотреть в лицо своему страху, чтобы отпустить кошмары, которые держат меня в ловушке. Но на такие вещи нужно время, ведь у меня были кошмары шесть из семи ночей.

Он постукивает по экрану, привлекая мое внимание.

— Давай, переверни этот хмурый взгляд.

— Как насчет сейчас? — я предлагаю ему натянутую улыбку.