«Это снова случилось. Мне пришлось притвориться, что подмешанные в пищу или чай наркотики (уверена, что это именно они) подействовали. Сразу после ужина я поднялась наверх и вызвала у себя рвоту, и только это помогло мне сохранить рассудок. Я надела свою ночную рубашку и легла на кровать, сделав вид, что крепко сплю. Через час или чуть больше (для меня это время показалось вечностью) двери спальни открылись. Не переговариваясь, несколько человек вошли в комнату и приблизились.
«Это снова случилось. Мне пришлось притвориться, что подмешанные в пищу или чай наркотики (уверена, что это именно они) подействовали. Сразу после ужина я поднялась наверх и вызвала у себя рвоту, и только это помогло мне сохранить рассудок. Я надела свою ночную рубашку и легла на кровать, сделав вид, что крепко сплю. Через час или чуть больше (для меня это время показалось вечностью) двери спальни открылись. Не переговариваясь, несколько человек вошли в комнату и приблизились.
Я слышала шорох их одежд, примерно представляя, как они выглядят и во что одеты. Смутно помнила из обрывков сохранившихся образов. Я почти не дышала. От страха у меня заболел живот и свело все внутренности. Я крепко сжимала веки, чтобы не выдать себя. Все, что я считала ночными кошмарами, происходило в реальности. Мне понадобились годы, чтобы решиться доказать это… самой себе.
Я слышала шорох их одежд, примерно представляя, как они выглядят и во что одеты. Смутно помнила из обрывков сохранившихся образов. Я почти не дышала. От страха у меня заболел живот и свело все внутренности. Я крепко сжимала веки, чтобы не выдать себя. Все, что я считала ночными кошмарами, происходило в реальности. Мне понадобились годы, чтобы решиться доказать это… самой себе.
От шока и ужаса мышцы окаменели, но это было даже хорошо, помогало не трястись от страха. Они подняли меня на руки и вынесли на улицу, прошли через двор к часовне. Во внешнем зале не задержались и сразу спустились вниз.
От шока и ужаса мышцы окаменели, но это было даже хорошо, помогало не трястись от страха. Они подняли меня на руки и вынесли на улицу, прошли через двор к часовне. Во внешнем зале не задержались и сразу спустились вниз.
Это место я помню смутно. Вокруг темнота, разгоняемая пламенем свечей. От тошнотворного запаха и монотонного бормотания у меня закружилась голова. Наверное, какая-то часть одурманивающего пойла все-таки попала в кровь, и именно это позволило мне выжить и не свихнуться.
Это место я помню смутно. Вокруг темнота, разгоняемая пламенем свечей. От тошнотворного запаха и монотонного бормотания у меня закружилась голова. Наверное, какая-то часть одурманивающего пойла все-таки попала в кровь, и именно это позволило мне выжить и не свихнуться.