– Значит, об этом ты рассказала Камерону перед тем, как он отправился в ад? – догадываюсь я. – Думаешь, он понял, что ты обвела его вокруг пальца?

– Да… Надеюсь, что да, – импульсивно кивает Мириам. – Но, клянусь, я ничего не планировала. Мы обе могли тогда умереть, но я выбрала жизнь.

– И свободу, – добавляю я, стирая с ее щек ручейки соленых слез. – Это был правильный выбор, Мири.

– Ты правда так думаешь? – спрашивает она с горечью.

– А у тебя есть сомнения? – мягко улыбаюсь я.

– Нет. Теперь нет. – Шмыгнув носом, Мириам Флеминг прячет лицо на моей груди. – Мне так жаль, Алан. Так жаль. Она всегда будет со мной. В моем сердце, в моих воспоминаниях Эни жива.

– Поэтому ты продолжала писать ей письма из года в год?

– Я делаю это до сих пор, – приглушенно признается она. – Но больше никуда не отправляю. Дядя Райан не должен догадаться. Он никогда меня не простит за обман.

– Он любит вас обеих, Мири, – возражаю я, пропуская сквозь пальцы густые темные локоны жены. – Как сказал один мой хороший друг: «Мы часто бываем слепы по отношению к своим близким, потому что так легче, спокойнее, так можно скрыться от чувства ответственности и вины». Ему хотелось верить, что одна из вас выжила, и он убедил себя в том, что это была Аннабель.

– Значит, ее он любил больше? – В глазах жены светится неприкрытая боль.

– Каждый из нас выбирает ту правду, с которой способен жить, – тихо произношу я. – В конце концов, Райан должен был прислушаться к своему коту, который упорно тебя не признавал.

– Рокки – просто злобный ревнивец, – грустно улыбнувшись, трясет она головой.

– А по-моему, он очень даже мудрый кот, – с улыбкой поддеваю жену и добавляю серьезным тоном: – Милая, не забывай, что разум мистера Одли был поврежден. Райан родился и вырос в секте… Как и ты.

– Но ему никто не протянул руку помощи, – тяжело вздыхает Мириам, принимая очередную горькую правду. – Мы с тобой шагнули выше, Алан, приняв истину, какой бы чудовищной и жесткой она ни была, – заключает она.

– Сверху многое видится иначе, – улыбаюсь я, целуя жену в макушку. – Завтра мы идем в горы. Ты готова? – Отстранившись, беру ее лицо в ладони и вопросительно смотрю в затуманенные слезами глаза.

– Считаю минуты, – шепчет она.

Отрывок из эпилога рукописи Алана Флеминга «Индиго. Альтернативная версия»

Если бы меня спросили, когда все началось, я не смог бы ответить сразу или назвал несколько моментов. Почему не один? Потому что каждый из них не имел какого-то особого рокового значения, и при этом вычеркни я любой – истории бы не случилось. Но знаете, что я скажу, оглядываясь назад? Все произошло так, как мы того заслужили, и наши решения, какими бы неверными они ни были, мы принимали сами. Каждый наш шаг или действие, а иногда просто слово запускали виток событий, которые в какое-то мгновенье вышли из-под контроля, и мы оказались там, где сейчас… На вершине горы Питон Дес Нейгес. Наши пальцы крепко переплетены, от разряженного воздуха слегка кружится голова, а прямо над нами загорается рассвет, заливая бескрайнее небо буйством оттенков от пылающе-алого до рыже-золотистого. Наступает новый ясный день…