— Филина, быстро к Николаевне! — прокричала откуда-то Зиви.

Я кивнула и поспешила в альбиносовый кабинет начальницы.

Почему в альбиносовый? А потому что Карина Николаевна — самый настоящий альбинос, и кабинет себе оформила в белом цвете. Когда она садится в белоснежное кресло и закрывает свои серо-красные глаза, то практически полностью сливается с окружением, совсем как хамелеон.

Первое время меня это всё пугало, но потом я поняла, что каждый сотрудник журнала ищет свой способ самовыражения, и начальница не исключение.

Сзади послышались тихие шаги. Я бросила взгляд через плечо и увидела Зиви, секретаршу начальницы. Девушка обладала редкой красотой, сочетающей в себе одновременно и нежность, и элегантность. Единственным недостатком Зиви был задиристый характер. Настолько задиристый, что он перечёркивал все её внешние данные.

— Чай без сахара? — непонятно зачем громко рявкнула Зиви.

Я, честно говоря, даже подпрыгнула от неожиданности. Мне совсем не хотелось скандалов на работе, поэтому я вежливо улыбнулась и ответила:

— Положите одну ложечку.

Женщина презрительно хмыкнула и пулей вылетела из кабинета. И что я на этот раз не так сказала?

В первые дни моей работы я была уверена, что Зиви — любовница нашей начальницы. Это бы объяснило и её ко мне отношение и почему Карина Николаевна вообще взяла её на работу.

Но потом я узнала, что причина не в том, что начальница мне симпатизировала, а в том, что я дочь своего отца.

Муж Зиви, Эдуард, полгода назад подавался на получение финансирования от исследовательского центра Муркоты (ИЦМ) на опыты по созданию гомункулусов. Это что-то вроде человечков в пробирках. Но мой отец, как глава всего центра, заявил, что прысканье своего семени на фекалии разных животных исследованием не является и финансирования не требует. Поэтому денег Эдуарду никто не дал. Так что теперь его жена отыгрывалась на мне.

Чтобы не так сильно радоваться возможному повышению, я обдумывала страшную судьбу Ниночки. Тем временем в кабинет вошла хозяйка — Карина Николаевна. Женщина двигалась медленно, без резких движений. Когда-то я слышала от верстальщиц, что у начальницы какое-то редкое заболевание суставов, поэтому каждое движение причиняет ей боль.

Карине Николаевне это, впрочем, не помешало участвовать в проектировании первого печатного пресса на весь союз. Её помощь для исследовательского центра (ИЦ) была неоценима, у женщины был редкостный талант подмечать детали, которые ускользали от внимания других учёных.

Начальница двигалась с таким трудом, что мне иногда мерещился скрип в её суставах. Женщина подошла к столу и опёрлась на него руками. Чуть подождав, она улыбнулась и уткнулась в меня тяжёлым взглядом. Я внимательно и настороженно посмотрела на неё в ответ. Начальница пару раз медленно моргнула и начала тихо говорить.