Оторвавшись от своих ночных кошмаров, Катриона засмеялась.

– Нет, старый ты лосось! Все не так!

Когда ее лицо опять стало серьезным, капитан предложил:

– Если хочешь, поделись со мной, расскажи, что тебя беспокоит: может, что-нибудь и придумаем.

– Не стану лгать, я боюсь, Хайр-ад-дин. Я ведь уже далеко не та упругая молоденькая девственница, которые содержатся в гареме великого визиря, а взрослая женщина, много раз рожавшая, дважды побывавшая замужем. Что я могу предложить Чикала-заде-паше? Он только посмеется над таким подарком своей сестры и продаст меня на каком-нибудь невольничьем рынке.

Толстяк удивленно посмотрел на Катриону.

– Девочка, когда ты смотрела на себя в зеркало? Вряд ли найдется здравомыслящий мужчина, который, имея возможность сделать выбор между тобой и какой-нибудь глупышкой девственницей, предпочел бы ее. Так же поступит, я уверен, и Чикала-заде-паша. Его гарем знаменит на весь Восток. Визирь предпочитает женщин не просто красивых, а непременно утонченных и умных – истинных леди. А девственность – это для султана. Да, и вот еще что, красотка, если все же мой хозяин надумает продать тебя, то покупателем буду я сам. – Его грохочущий смех заполнил всю каюту, а отсмеявшись, турок вздохнул: – Впрочем, я скорее стану папой римским!

Корабль летел на всех парусах по Эгейскому морю, огибая маленькие греческие острова. Когда они через пролив Дарданеллы вошли в воды Мраморного моря, Катриона почувствовала, как щемит сердце тоска утраты: столь близкий ей мир остался за кормой.

Турецкая одежда, в которую ей пришлось облачиться, оказалась вполне удобной. Все чаще Катриона задумывалась, что же представляет собой Чикала-заде-паша. Возможно, если она все ему объяснит, он согласится на выкуп и позволит им вернуться домой. Судя по рассказам Хайр-ад-дина, он не особенно нуждался в женщинах, чтобы насильно держать их у себя. Турецкий вельможа представлялся Катрионе вполне цивилизованным, и это успокаивало.

Они пришли в Стамбул ближе к вечеру, когда солнце еще золотило своими последними лучами воды залива Золотой Рог, давая понять новоприбывшим, откуда такое название. Хайр-ад-дин немедленно послал гонца во дворец великого визиря, и примерно через час к кораблю прибыли закрытые носилки и отряд вооруженных стражников.

– Вряд ли я еще когда-нибудь увижу тебя, малышка, – сказал на прощание Катрионе Хайр-ад-дин. – Да поможет тебе Аллах, хоть ты и лучше меня играешь в шахматы.

Невольные слезы навернулись ей на глаза, и, поддавшись порыву, она быстро чмокнула его в щеку. Капитан потрепал ее по плечу и проводил вместе со служанкой на палубу, где их ожидал негр-евнух.