— Тай, ты слышишь, как он взревел?! Господи! Выпустите меня отсюда! Я сейчас умру! — истерически прошептала Сидни.
Повернулся к ней и увидел, что она бледная как мел, её привычный золотистый оттенок кожи пропал. Она очень боялась высоты. Я сидел справа от неё, размышляя о своей жизни, пока самолёт начали готовить к взлёту.
— Си, всё хорошо. У этого самолёта турбореактивные двигатели, поэтому он так взревел. Пилоты проверяют, всё ли с ними в порядке, — пытался успокоить её.
Почему-то вспомнилась шутка, что самые мужественные люди – это айтишники. Почему? Они пишут софт для самолётов, но продолжают бесстрашно летать. Ха-ха.
Я не боялся высоты. Я её любил. В этом году наконец пошёл в лётную школу и уже совершил первый прыжок с парашютом. Полная перезагрузка, глоток свежего воздуха, свободное падение, контроль над ситуацией при абсолютной неизвестности.
Сидни сидела и глотала ртом воздух, вцепившись в подлокотник кресла и нервно крутя головой по сторонам.
— Какого хрена я сижу ближе к иллюминатору?! Я не хочу этого видеть! Тай, меня могут сейчас выпустить отсюда?! Я не хочу никуда лететь! — не смотря на меня, взволнованно шептала она.
— Малыш, посмотри на меня, — по привычке обратился к ней: — Всё хорошо. Ты мне веришь?
Однажды, в пятнадцать лет вырвалось подобное обращение, и с тех пор периодически так называл её.
Она со страдальческим видом посмотрела мне в глаза. Сердце замерло от её взгляда. Её карие глаза с золотистыми прожилками излучали тревогу. Ей реально страшно.
— Тай, мне нехорошо… — прошептала она.
Вызвал стюардессу, пока мы не взлетели и стояли недалеко от взлётно-посадочной полосы.
— Я Вас слушаю, — подошла девушка с идеально зализанными волосами, ярко накрашенными глазами и красными губами.
— Вы не могли бы принести воды, девушка не хорошо себя чувствует, — обратился к ней.
— К сожалению, сейчас нет. Мы готовимся к взлёту. Как только наберём высоту, я смогу обслужить вас. Если что-то серьёзное, то я передам пилоту и мы прекратим взлёт, — заученно ответила она.
— Нет, не стоит, — ответил ей, и она ушла.