Старик улыбался, но Жан поспешно подошел, чтобы помочь ему войти в дом.
- А я схожу за Ивонной, - сказал Пьер. - Она должна быть сейчас с нами, и наши сыновья тоже. Учитель наверняка их отпустит с уроков, ведь в нашей семье большой праздник. Элизабет, у нас с Ивонной два прекрасных мальчугана, Жиль и Лоран, твои двоюродные братья!
- Бабушка мне уже сказала по пути сюда. Не терпится с ними познакомиться.
- Надо же, ты не разучилась говорить по-французски, и это после десяти лет в Америке! - восхитился Жан.
- Это потому, что моя гувернантка Бонни наполовину француженка. Ее мать родилась и выросла в Нормандии. Мы с Бонни разговаривали на нашем родном языке втайне от моих родителей… той семейной пары, которая меня приютила. Я считала их своими родителями. Сейчас я все вам расскажу!
В деревушке Монтиньяк, в тот же день, в тот же час
Взгляд светло-карих, с янтарным отблеском глаз Фредерика Ричарда Джонсона был прикован к средневековому замку, возвышавшемуся над узкими улочками Монтиньяка. Молодой американец стоял у подножия каменной лестницы, по обе стороны которой возвышались округлые каменные башни. Некогда она вела в старинную крепость[52] с большим донжоном квадратной формы, которая за несколько веков своего существования часто меняла родовитых владельцев.
Постройку подобного рода детектив видел впервые, а потому она казалась ему очень романтичной. Он даже пообещал себе завтра же зарисовать ее на память - настолько велико было его восхищение. Во Франции ему нравилось все, тем более что здесь отныне обитала очаровавшая его юная Элизабет Ларош.
- Она и правда меня околдовала, - едва слышно проговорил он по-французски, отдавая себе отчет в том, что американский акцент так никуда и не делся.
Его приезд этим утром стал сенсацией. Он снял самый лучший номер в трактире «Пон-Нёф», вызвав всеобщее любопытство своим необычным акцентом. Он соврал Элизабет и в этом тоже: французский он учил в старшей школе, а потом и в лицее. Правда, практики не хватало, поэтому Джонсон запасся маленьким двуязычным словарем.
Местные старухи - все без исключения одетые в черное, с большими белыми чепцами на седых волосах - тайком разглядывали приезжего. Он вежливо с ними здоровался, приподнимая бежевую фетровую шляпу. Высокий рост, элегантный фасон костюма - все выделяло его из общей массы обитателей Монтиньяка.
«Лисбет быстро узнает, что я живу по соседству, - подумал он. - Сначала, конечно, разозлится, а потом придет, я в этом уверен. А если, на беду, расскажет про меня своему ужасному деду - что ж, придется с ним объясниться. Ничего дурного я не делаю. Просто зарабатываю на жизнь».