– Мне, конечно, сейчас только и разбираться, кто виноват. Я раздавлена. Меня унизили в присутствии твоих друзей и моих сестер. – Я отвернулась и пошла прочь. На глаза навернулись слезы.

– Я знаю, Мэг, знаю. – Его слова эхом разнеслись в пустом коридоре. Мы находились в той части дома, где не было ни часов на стене, ни изумительно украшенного стола с закусками.

– Нам не о чем говорить. Все уже сказано. Извини, у меня много дел.

– Прекрати упрямиться. Мы вроде прошли уже этот этап.

Я обернулась и повысила тон:

– Ты слишком далеко зашел со своей милой невестой, и я имею полное право негодовать и сердиться. – Я перехватила его взгляд и не отпускала. – Ненавижу. Обоих вас ненавижу.

– Она мне не невеста. – Мне кажется, послышалось.

– Н-да? – Я вновь оглянулась, чтобы убедиться, что в коридоре никого, кроме нас, нет.

Он облизнул губы.

– Мы больше не помолвлены. Я разорвал помолвку, когда мы возвращались с фестиваля. Мне очень жаль, что она оказалась в это замешана.

– Почему? – У меня сдавило горло. Будто я наглоталась земли и мне надо срочно запить.

Он вздохнул и шагнул мне навстречу.

– По многим причинам. Я слишком молод, она слишком молода. Мы толком друг друга не знаем. У нас нет ничего общего. Она устраивает истерики и поступила с тобой по-свински.

Я подавила улыбку.

– Ты серьезно? – Кажется, он не шутил. – А зачем же было с ней связываться?

Он пожал плечами.

– Она прикольная. – Он ненадолго умолк. – Ну, временами. С ней весело. У меня долго никого не было, хотелось умаслить родителей, чтобы они не слишком парились, что я снова собрался уехать. Чтоб маме было чем занять голову.

– Она о тебе волнуется.

– Знаю. – Он потер шею. У Шайи был ужасно усталый вид, как и у меня.

– И что теперь? – спросила я. Наш разговор слишком быстро менял направление.