Теперь и у отца не осталось слов.

— Вчера я выразила свою готовность помочь предотвратить бедствие, надвигающееся на Васу. И я даже приму участие вместе с вами в пресс-конференции, запланированную Биттнером на завтра. Всё, о чём я прошу, это выслушать меня. Дать мне сказать и, может, даже показать, что в вас бьётся сердце того принца и отца, которым я так долго восхищалась.

Было больно видеть, как он поморщился, после чего на его лице появились складки сожаления.

— Ты собирался выдать меня замуж за свергнутого принца в надежде наполнить карманы банкнотами…

Сожалел он или нет, но моё имя прозвучало с его губ как предупреждение.

И всё же я продолжила:

— Многие не смогли бы этого простить.

Он не извинился, да я и не ждала от него этого.

— И всё равно я здесь, — сказала я, — я всё ещё здесь, и я прошу твоей помощи.

Его губы сжались, на многие и долгие секунды, повисшие между нами. Наконец, он буркнул:

— Можешь считать, что я заинтригован.

— Человек, в которого я влюблена — и он же влюблён в меня — это Наследный Великий Герцог, который обязан наследовать трон своей страны.

Переваривая моё заявление, отец задумчиво постукивал по подбородку сложенными вместе пальцами.

— А Великая Герцогиня Эйболенда осведомлена об этих отношениях?

— Если ещё нет, то скоро будет, — или около того, как утверждал Кристиан, когда они расставались. А раз он никогда не давал мне поводов сомневаться в себе, то и сейчас я не буду этого делать.

Кресло под отцом скрипнуло, когда он подался вперёд.

— Ты хочешь знать, вероятен ли такой союз.

— Да.

Он буркнул.

— И находишь ситуацию с Шамбери… непривлекательной, — его пальцы вернулись на стол, продолжая свои постукивания, но уже спокойнее. — Говоришь, что любишь его?