— У нас отлично получается не понимать друг друга, правда? — Анна взяла его за руку, при этом коснувшись грудью его плеча. Ее пожатие было крепким и теплым. — Я имею в виду, что сожалею о недопонимании ситуации с Джоуи. Узури рассказала мне, что ты решил, будто я возвращаю Джоуи обратно. Потому что смотрела на него.
— Я… ага
— Все было не так. На самом деле я полностью отключилась и думала о тебе.
Его мозг не поспевал за ней.
— Я уже нашла Джоуи пару Домин, которые подходят ему лучше.
Джессика была права. Черт. Бен чувствовал себя, как если бы он толкал валун на вершину горы и сам не понял, как оказался на ее вершине. Через несколько тысяч секунд до него дошло.
— Прости, что поспешил с выводами, — он уставился в окно, устремив взгляд на черную океанскую воду. Пенистая кромка волн белела в темноте словно проблеск надежды.
Но сначала нужно было прояснить прошлое. Он взял ее за руку.
— У тебя даже не было соблазна вернуть Джоуи?
— Не было. Наши потребности больше не совпадают. Хотя я не хочу признавать, как сильно я…
— Изменилась?
Она издала тихий рык.
— Опять это слово. Ты знаешь, как я отношусь к переменам.
Он фыркнул.
— Примерно так, как и большинство людей относится к некрофилии.
Она нервно рассмеялась и теснее прижалась к нему.
Но это было место, где ей следовало быть. Она отлично умещалась в его руках.
— Но, да, поскольку мой гнев на мужчин угас, ушло и удовольствие от того, чтобы причинять им боль, — она взяла его за подбородок. Хватка была достаточно крепкой, чтобы по нему пронеслась волна удовольствия. — Однако я по-прежнему весьма и весьма люблю доминировать.
— Я ни разу и ни на минуту в этом не усомнился, Мэм, — он счел это исповедью, потому что ее слова прозвучали именно так. Он усмехнулся, вспомнив, как однажды она сказала, что ее гнев начинался с Бога, который не сделал ее мужчиной, затем распространился на отца, братьев и дядюшек, и дорос до правительства, которое не позволяло женщинам участвовать в боевых действиях, и так далее. — Значит, ты вымещала всю свою досаду на этих бедных беспомощных рабах?