Мы не двигаемся с места, и Алёна берёт в руки пистолет, перезаряжая его.

- Ты нам типа угрожаешь? – хмыкает Костя.

- Ну вы не доводите, чтобы я вам «не типа», а угрожать начала, - спокойно отвечает она. – А где ваша девочка я и правда не знаю. Когда она уходила, я её попросила мне не говорить. А то ещё пришлось бы и это в отчёт включить, - она хитро подмигивает нам, а потом указывает дулом на дверь. – Всё гудбай, мальчики. Не нарывайтесь, чтобы я вас силой выставляла!

- Пошли, Кость, - я беру раздражённого друга за плечо и тяну его к двери. – Она нам всё равно ничего не скажет…

Снова оказавшись в коридоре, мы переглядываемся.

- Ну? – Костя начинает первым. – Какого хрена сейчас было?

- Видео… - хмурю брови я. – Видео, которое мы выложили в сеть? С Никой? Бред какой-то…

Пока я рассуждаю вслух, лицо Кости озаряет догадка.

- Погоди… - он смотрит на меня потрясённо. – Эта родинка… хм… Ведь в первый же день её заметил!

- Ты про что?

- Родинка на груди Ники. Я словно видел её раньше… Всё хотел то видео пересмотреть, чтобы убедиться. Но потом всё завертелось, и это вылетело из головы…

Костя достаёт из сумки смартфон и долго роется в нём, а потом демонстрирует то видео, из-за которого нас попёрли с гражданских авиалиний…

- Монашка? – округляю глаза я.

Вглядываюсь в девушку в кадре. На ней маска… Волосы светлые, и губы накрашены яркой помадой, но… Сходство есть…

- Постой! Останови тут!

Костя ставит на паузу как раз в тот момент, когда лицо и грудь девушки лучше всего видны в кадре.

Небольшие, вытянувшиеся сосочки, которые я узнал бы из тысячи. А на левой груди виднеется небольшая родинка в форме сердечка…

- Чёрт… - поражённо выдыхаю я, и, чувствуя, сильного головокружение, прислоняюсь спиной к стене…

Костя кажется не менее удивлённым. Если не сказать шокированным…

- Быть не может… Ника? Но как… ведь мы её тогда… Ну… я смутно помню тот вечер, но уверен, что когда она вернулась, мы её…