- Смотрю, сын, ты тут как хозяин распоряжаешься, - с непонятной подозрительностью говорит он. – Много времени у своего друга проводишь?

- У Кости были проблемы со здоровьем, - быстро отвечаю. – Я ему помогал по хозяйству.

- А, - лицо отца светлеет. – Милосердие – это благо. Ибо как говорит Священное Писание, «благотворительная душа будет насыщена, а кто напояет других, тот и сам напоён будет»! Не забыл ещё, а, сын?

- Нет, - вздыхаю я.

Я и правда помню достаточно много подобных цитат. В семинарии мне приходилось заучивать их наизусть. Вот только последние несколько лет я жил так, что даже вспоминать о них мне было стыдно.

- Ну так что, - отец оборачивается к Нике. – Когда свадебку планируете?

Ника застывает на месте с чашкой в руках. Густо краснеет и переводит на меня взволнованный взгляд.

- Венчание обязательно надо, - со знанием дела продолжает отец. – Чтобы всё по-людски было. Брак – это один раз и на всю жизнь. Вы же любите моего сына?

Ника ещё больше краснеет, потом быстро смотрит на меня и, опуская глаза, кивает.

- Очень, - тихо говорит.

Внутри расцветают цветы… Даже если она сказала это только ради того, чтобы не подставлять меня, всё равно чертовски приятно!

- Отец, - быстро обращаюсь к нему, пока он не продолжил пытать мою «невесту» дальше. – Когда выберем день, мы тебе сообщим…

- Ты, сын, вот что подумай, - его голос становится тише. – Жить на два дома вредно для семьи. Конечно, хорошо, что вы помогаете вашему другу, но лучше вам проводить побольше времени вместе, нежели…

Внутри всё натягивается. Понимаю, что момент для признания сейчас самый что ни на есть подходящий, и с тяжёлым сердцем набираю в грудь побольше воздуха:

- Слушай, - неловко переминаясь с ноги на ногу, обращаюсь к нему. – Пока мамы тут нет, я хочу тебе кое-что рассказать. Чувствую, что так будет правильно… - делаю глубокий вдох и смотрю в его серьёзные глаза. Отец много чего слышит на исповедях. Уверен, ему ещё и не такое рассказывают.

- Дело в том, - медленно продолжаю я, аккуратно подбирая слова. – Что Костя мне не просто друг… - лицо отца становится хмурым. Чёрт, должно быть, это прозвучало, словно мы с Костяном нетрадиционной ориентации… блин! Да как же ему сказать-то!

- Он ему как брат! – звонкий испуганный голосок перебивает моё признание. Отец оборачивается к Нике. – И мы с Марком его очень любим, - спешно добавляет она, глядя на каждого из нас по очереди округлившимися глазами. – Платонически!

В лице отца проскальзывает нечто неуловимое. Он внимательно смотрит сперва на Нику, потом на меня, потом опять на неё.