Олеся не перестанет смотреть на Артема, как на единственного мужчину в своей жизни, у нее не получится врать самой себе, просто, как и решила раньше, любить она будет издалека, так, чтобы некому это не приносило неудобств. Пусть его небесные глаза тайно радуют ее взгляд, пусть его улыбка будет ослепительнее солнца для нее, а белые волосы заменят ясное небо над головой, но она никому об этом не скажет.

Олеся, провалившись в свои мыли, неосознанно повернула голову в сторону Артему, возможно захотела увидеть светлые волосы, о которых только что задумалась, и испугалась, неожиданно встретившись с напряженным взглядом голубых глаз. Артем смотрел на нее прямо, даже не пытаясь скрыть это.

Олесе стало неуютно. Эмоции, которые она увидела на лице мужчины, ей не понравились. Артема что-то беспокоило? Или он что-то задумал? Зря, наверное, она приехала.

Неловкий момент испарился, когда Олеся услышала, что Ева начала капризничать. Негромкий звук плача донесся до девушки, и та, убрав салфетку с колен, поспешила выйти из-за стола. Тут же поднялся Артем.

– Что-то случилось? – спросил встревоженно проходящую мимо него Лесю.

– Нет, Ева проснулась. Посмотрю, что ее беспокоит.

Олеся обогнула стол и вошла в гостиную. Из коляски хаотичными движениями выпрыгивали то ножки, то ручки. Ева недовольно гримасничала, кряхтела и иногда переходила на плачь.

– Кто это тут такой сладкий проснулся? – нежно зашептала девушка и потянулась к ребенку. – И что это нас беспокоит? Животик? Или нам пора менять штанишки? Нет? Снова не угадала?

Олеся взяла Еву на ручки и та сразу начала причмокивать.

– Да мы просто кушать захотели и всё.

– Время кормления? – донеслось прямо из-за спины. Леся резко обернулась.

– Артем? Напугал. Да, малыши часто кушают, – девушка снова улыбнулась Еве. – Скажи, сами вон какую вкуснятину едите, а мне не даете.

Осмотревшись, Олеся пошла к дивану и села. Надо было кормить дочку, но так как гостиная отлично просматривалась с кухни, уединиться с ребенком не получалось.

Артем заметил суетливый взгляд девушки. Осмотрелся сам.

– Неподходящее место для кормления, – сделал вывод.

Олеся кивнула.

– Неудобно как-то кормить при всех… Может можно пройти в комнату? – неуверенно спросила она.

Артем вкрадчиво спросил:

– В свою? – сказал он и Олеся похолодела.

Вернуться в свою комнату, ту самую, где она жила, или точнее, где медленно умирала, не хотелось. Внутренности скрутило узлом от паники.