Ноги дрожат, каждый шаг вперёд как всё ближе к плахе. Но иду, подхожу ближе и ближе. Всё скручивает внутри. Глаза жгут слёзы. Мне страшно. Он сделает, что захочет, и никто не возразит. Даже я сама.
– Опустись вниз, - я замираю, пытаясь понять, что он хочет. – Вниз. На колени.
Голос как оголённые провода. Режет до нутра. Я медленно опускаюсь на колено, затем второе. Унизительно. Господи, как унизительно. Как собачонка у ног хозяина.
– Такая послушная.
Огромная рука в волосах, распускает хвост. Подтягивает ближе к себе. Почти что упираюсь лицом в пах. В нос ударяет мужской запах. Терпкий. Мускусный. Крепкий. Он наклоняется ко мне, заглядывает в глаза.
– Всего лишь немного мотивации, и ты становишься ручной. Хорошая пташка. А теперь попроси меня о том, зачем пришла.
– Пожалуйста, - давлю всхлип в горле. Я не могу произнести. Каждое слово наждачной по горлу. Зачем ему унижать меня ещё больше. Я же согласна, согласна. Пришла сюда, опустилась. – Я не…
– Либо произнеси вслух, либо убирайся прочь.
Я трясусь перед ним.
В прошлый раз всё было по-другому. Саид умеет только ломать и угрожать. Но тогда я выстояла, сбежала. А теперь чувствую, как ломаюсь. Потому что мне некому помочь.
Слёзы обжигают кожу. Я начинаю плакать прямо перед ним, захлёбываясь. Давлю всхлипы и скулёж. Но не могу успокоиться. Я не выдержу. Если повторится.
Если снова будут угрозы матери…
– Ты сказал, что защитишь меня. Поможешь… - меня прорывает. Рыдаю вперемешку с давящими словами. – Сказал, что никто не тронет. Кроме тебя. Пожалуйста. Я согласна. Я буду твоей. Буду под тобой. Что захочешь. Как захочешь. Я не хочу, чтобы моей маме снова угрожали.
– Будешь моей – не обидят. Моё никто не тронет. Если ты правильно решила со своей ценой.
Грубые слова бьют в голове.