День перешел в ночь, так как свадебные торжества продолжались. Прием проходил во внутреннем дворе виллы, обнесенном массивной стеной, под навесом из цветов и мерцающих огней.

Гости все еще продолжали веселиться после нескольких часов выпивки и танцев, но мне нужна была передышка. Быть невестой на свадебном приеме — это работа на полную катушку. Все хотели поговорить.

— Клевета на зрелость в стороне, — сказала Изабелла, пристально глядя на Слоана. — Я рада, что у вас с Данте все получилось. Теперь я могу вычеркнуть подружку невесты в Италии из своего списка желаний.

— Я рада, что могу воплотить твои мечты в жизнь, — сухо сказала я.

— Я тоже. Осталось только найти горячего итальянца на одну ночь, чтобы... — предложение Изабеллы оборвалось на легком покашливании позади меня.

Я повернулась и подавила смех, увидев Кая. У него было худшее или лучшее время, когда я разговаривала с Изабеллой, в зависимости от того, как на это посмотреть.

— Простите, что прерываю еще одну... увлекательную беседу, — его рот дернулся. — Но Данте становится беспокойным без своей невесты. Вивиан, возможно, ты захочешь проведать его. Он уже десять раз рассказывал историю о том, как сделал предложение, и я думаю, что он готов к тому, чтобы кого-то завалить.

Я посмотрела на Данте, который стоял с небольшой группой гостей и выглядел скучающим и раздраженным. Он поймал мой взгляд и сказал: — Помоги.

Я сдержала улыбку.

— Я сейчас вернусь, — сказала я. — Мне нужно спасти своего мужа.

Слоан махнул мне рукой.

— Все будет хорошо. Наслаждайтесь своей брачной ночью.

— Еще раз поздравляю! — щебетала Изабелла, старательно избегая взгляда Кая.

Я оставила их беседовать и пошла через двор. Я прошла только половину пути, прежде чем мама остановила меня.

— Вивиан! Ты не видела свою сестру? — забеспокоилась она. — Она ушла в туалет час назад, но еще не вернулась.

— Нет. Может быть, она там с Гуннаром, — пошутила я.

— Вивиан. Честно, — ее руки полетели к ожерелью. — Это не та шутка, которую стоит делать на людях.

— Я уверена, что с ней все в порядке, мама. Это вечеринка. Так что веселись, — я протянула ей бокал шампанского с подноса. — Луи Родерер. Твое любимое.

Наши отношения стали лучше после нашего разговора в Эльдорре. Они не были идеальными; как она и сказала, она не могла полностью измениться. Ее микроменеджмент доводил меня до бешенства в течение нескольких недель, предшествовавших свадьбе, но она старалась. Она даже не стала спорить, когда я попросила визажиста накрасить губы красной помадой вместо нейтральной, хотя моя мать считала красные губы и ногти неподобающими для светской наследницы.