– Ага.

– Марселла, – начал папа, явно пытаясь нанести удар как можно мягче. Я знала, о чем они все думали.

– Мэддокс не сбежал. Он решит несколько дел, а затем вернется в Нью-Йорк, чтобы проявить себя.

Папа посмотрел на маму.

– Марселла знает его лучше, чем мы, – сказала она в своей обычной дипломатической манере. – Если она доверяет ему, уверена, что у нее есть на то свои причины.

– Спасибо, мама.

– Но я правда хочу встретиться с ним лично как можно скорее.

Я подавила улыбку, услышав внезапные стальные нотки в ее голосе.

– Я познакомлю его с тобой.

Я не упустила настороженность на лице папы. Он, вероятно, собирался стоять на страже все то время, пока мама будет беседовать с Мэддоксом. Это казалось странным. Несмотря на то, что от него ничего не было слышно, и что моя семья сомневалась в его возвращении, я верила, что он вернется. После всего того, чем он рисковал ради моего спасения, я была уверена в его чувствах ко мне.

Когда на следующее утро от Мэддокса не появилось никаких новостей, я по-настоящему начала нервничать. Но не хотела тратить время на беспокойство. Мэддокс вернется, а если он этого не сделает… значит, он с самого начала не заслуживал меня. И все же при мысли об этом у меня болело сердце.

Я решила отвлечься тем, что собиралась сделать уже пару дней. Я позвонила Гроулу и спросила, может ли он забрать меня и отвезти в приют, который он построил вместе с Карой, чтобы помогать подвергшимся насилию бойцовским собакам. Папа упоминал, что они отвезли туда ротвейлеров. Тридцать минут спустя Гроул остановился перед нашим особняком. Два телохранителя ждали перед дверью, когда я вышла на улицу. Они проводили меня до машины Гроула, затем сели в свою машину и последовали за нами.

– Спасибо, что приехал так быстро, – сказала я.

– Я удивился, что ты хочешь увидеть собак.

– Сначала я боялась их, но потом как-то привязалась к собаке, которая находилась рядом с моей клеткой. Ее зовут Сатана, но она была тяжело ранена. Ты не знаешь, выжила ли она?

– Я не знаю их имен. Но мне нужно как-то их звать.

– Пожалуйста, не называй ее Сатаной.