Он опускает голову и кладёт ладонь на затылок.

— Сейчас уже зачищают и полируют. К следующему понедельнику будет всё готово и упаковано.

— Отлично! Я тогда займусь подготовкой документов.

Я выхожу из цеха по залитому гладким бетоном полу, стукая своими каблучками, которых в оглушительном шуме работающего цеха не слышно. Возвращаюсь в офис, в котором с утра уже какое-то оживление и суета. Захожу в столовую, чтобы сварить чашку крепкого эспрессо. Включаю кофе-машину и жду свой ароматный, бодрящий напиток. И тут, как ураган, залетает Таня, наш бухгалтер.

— Что за суета? — спокойно спрашиваю я, заглядывая в телефон и читая сообщения.

— А ты что не слышала ещё? — удивлённо поднимает она свои нарисованные широкие брови.

Меня на работе не было два дня, потому что лежала с температурой один день, а на второй всё так болело, что встать не могла. Тело до сих пор болит немного и слабость, но нужно было срочно выходить на работу. Заказчики нервничают. Ещё контейнер с фурнитурой и комплектующими на таможню приходит послезавтра, поэтому мне нужно срочно отправить все документы по импорту брокеру.

— Что слышала? — безразлично спрашиваю я.

— Генеральный-то подписал приказ. Теперь у нас будет интерим-менеджер*.

— Серьёзно?

— Ага, — кивает она.

Я думаю: «Ничего себе? Что это с ним случилось?». Сколько лет генеральный сам всё тянул, даже зам его не принимал особо участия в управлении. Вот так родственников в долю вводить, которые не заинтересованы в деятельности предприятия. Генеральному было уже почти шестьдесят и последнее время было видно, что он устал сам тянуть управление. Все говорили о том, что ему бы помощника заинтересованного и грамотного. Но интерим-менеджер нанимается на временный контракт, только для проведения модернизации и рывка вперёд, смены профиля и тому подобное. Это не постоянный управленец.

— И кто это известно?

— Нейман Даниил Сергеевич. Не знает его никто. Тёмная лошадка в городе. Он в какой-то иностранной фирме до этого кризис-менеджером был. Говорят грамотный, вывел её из банкротства. В Германии учился.

— Когда успел, в девяностые? — усмехаюсь я.

— Он эмигрировал с родителями ещё в детстве, учился там, а недавно вернулся в Россию.

— Вот как? Ладно, посмотрим на этого управляющего, — бормочу я и, допив кофе, ухожу в свой кабинет.

Я пришла на это предприятие ещё студенткой политеха на практику. Так и осталась. Начинала на подхвате, потом доверили проект, который и стал моей дипломной работой. Веду заказы от стадии создания проекта, который удовлетворит заказчика, и до сборки готового оборудования на месте. Работа стала моим вторым домом. Я здесь больше времени провожу, чем с родственниками и друзьями. И мне нравится моя работа, мои проекты, нравится следить за всеми стадиями от идеи до полной сборки, нравится воплощать желания заказчиков и свои идеи в жизнь. Созерцание того, как из простых листов металла получается что-то толковое, приносящее пользу и удобство для работы других людей, доставляет мне удовлетворение от проделанной мной работы. Ещё люблю видеть довольные лица заказчиков и конечно же слышать похвалу своему профессионализму. А кому это не нравится? С самого детства похвала стимулировала меня на успех, на достижение лучшего результата. Может, кто-то осудит это, скажет, что нужно делать всё и достигать чего-то не ради похвалы, а просто ради удовольствия. Но в этом и есть моё удовольствие. А зачем делать что-то, что никто не оценит, что кому-то не будет полезным или приносить радость?