— Холодно? — спросил Гейб.
Он не ответил, открыв папку и вытащив бумаги.
— Это результаты теста на отцовство. Я от них избавляюсь.
— Ты не обязан это делать, — сказал Дев.
Он был не обязан и знал это.
— Эти бумаги ничего не меняют. Лоуренс не был мне отцом. — Он начал швырять документы в огонь. — И он никогда им не станет.
Дев остановил его, поймав за руку. Их взгляды встретились.
— Ты можешь получить
— Мне не нужно все, — сказал он совершенно серьезно. — Мне ничего не нужно. Никогда не было нужно. Ничто не изменилось.
Несколько долгих секунд Дев не сводил с него глаз, потом другой рукой обхватил Люциана за шею. Прижался лбом к его лбу.
— Я всегда хотел ошибаться по поводу Мадлен, — сказал он тихо.
У Люциана перехватило дыхание.
— Я знаю.
Прошло несколько секунд, потом Дев отпустил его. Люциан вздохнул, но это не помогло, а затем бросил бумаги в огонь.
Все трое смотрели, как доказательства превращаются в пепел.
Чувствуя тяжесть, какую он не испытывал годами, Люциан подошел к дивану и упал рядом с ними. Ему дали бокал виски, и он опустошил половину одним глотком.
Знание о том, что сделала его сестра, перевернуло все, во что он верил.
Их мать. Их отец.
Почему… почему Лоуренс относился к ним так? Относился так к Мэдди? Может быть… может быть, если бы этот человек был им истинным отцом, с Мэдди бы этого не случилось.